Большой Мир (СИ)

Теперь все гости зала периодически поглядывали в сторону одиноко сидящего основателя Бессмертного Оплота. Столь повышенное внимание к своей персоне того изрядно нервировало. Он знал, когда ему смотрят в спину. На протяжении столетий это значило только одно: враг скоро нападет. Сейчас же за ним наблюдали десятки пар глаз.
Очень скоро тонкие полосы ореола Собирателя Душ кружили вокруг, наглядно демонстрируя скверное настроение владельца.
Пустая зона между ним и гостями существенно расширилась.
Многие из гостей все ещё стояли рядом с фортепиано, обсуждая и обдумывая последнюю игру на нем. После Элима сесть за инструмент не решался никто. Любое произведение или игра будут выглядеть неумело и по-дилетантски в сравнении с игрой Элима.
Одной из таких была заместительница главы Красных Ангелов. Ирэн размышляла о невероятном выступлении первого Перерожденного и её мысли плавно сместились с его игры на него самого.
В этот момент рядом с ней появился Анзор.
— Не ожидала от него такого правда?
Голос духа вывел девушку из размышлений.
— Д-да. Твоя игра была неповторима, а его… вряд ли когда-нибудь услышу нечто столь чувственное, — озвучила свою оценку девушка, — где он научился так играть?
— Сам. У него была серьёзная мотивация, когда он учился. Очень надеюсь он о ней вспомнил сегодня.
— Это что же была за мотивация? — с искренним интересом спросила Ирэн.
Ей была крайне интересно, что же за мотивация была у Элима, раз он научился так играть.
— О нет, этого я не скажу. Мне итак влетит, когда он поймет, что я не только заставил его сыграть, но и подстроил все это дело, — сказал Анзор и усмехнулся.
— В каком смысле ты это подстроил?
— А почему по-твоему у музыкантов стоит свой инструмент, а в углу зала поставили еще один? И кто по-твоему подбил нашего ловеласа сыграть и начать всю эту цепочку?
Ирэн изумилась, услышав признание Анзора. Дух становился для неё все более загадочной личностью.
Элима боялись и уважали. Даже среди его ближайших друзей вряд ли у кого-то хватило бы духу вот так пытаться заставить сделать его что-либо. А Анзор отважился и, кажется, не сомневался в том, что ему сойдет это рук или по крайне мере наказание будет не столь суровым. Почему?
— Ты очень необычная личность Анзор, столь же необычная, как и отношения между тобой и Элимом. Ты, кажется, намного ближе к нему чем любой другой. Почему ты решил заставить его сыграть?
Анзор грустно улыбнулся.
— Почему ты решил заставить его сыграть?
— Ему это нужно. Элим отгораживается от людей, не считая себя им ровней. Я всячески пытаюсь убедить его в обратном.
— Не считает себя нам ровней. Ты уверен, что говоришь правильно? Может он не считает нас ему ровней?
Ирэн посчитала слова Анзора ошибкой. В её глазах Элим был высокомерным человеком, и это еще мягко сказано.
— К несчастью я сказал все правильно. С точки зрения знаний, опыта и силы, он даст фору любому из вас, но с эмоциональной точки зрения… он абсолютный калека. Я могу по пальцам одной руки посчитать моменты, когда он действительно радовался чему-то. Самое ненавистное и презренное существо во вселенной, по его мнению, это он сам и ничего хорошего он соответственно не достоин. У него и простого желания жить нет. Единственная причина, по которой он до сих пор не лег где-нибудь умирать — это долг, который как он считает, он не искупил до сих пор.
— На него это совсем не похоже.
— Понимаю. У тебя, наверное, сложилось не лучшее мнение о нем из-за его жестких методов. Уверяю тебя им движут лишь благие намерения. Просто опыт показывает, что иногда лучше действовать без жалости. Пожертвовать малым, чтобы спасти большее — эта фраза появилась не просто так.
— Он готов пользоваться этим принципом при любом случае, — не согласилась с мнением Анзора, девушка.
— Испытай ты хотя бы десятую часть выпавшего на его долю, то гасила бы всех без разбора, — с грустью заметил Анзор, — он себя сдерживает. В противном случае уже вся планета была бы в его железной хватке. Хотя сам он этого не желает. Он устал, ты могла услышать это в его музыке. Сам до сих пор удивляюсь, почему он так упорно продолжает защищать вас. На его месте, я бы уже давно сломался. Возможно, когда-нибудь, он сам тебе обо всем расскажет.
 
— Конкретно мне? — попыталась уточнить Ирэн.
На этот вопрос Анзор не ответил — незаметно исчез из поля зрения девушки. Разговор с духом породил в голове Ирэн еще больше вопросов, ответы на которое мог дать только самый неразговорчивый человек на планете.
Слова Анзора услышала не только Ирэн. Она вместе с духом находились в стороне от остальных. Ближайшая группа людей находилась метрах в 10. Мэган улыбалась и временами что-то говорила близкое по теме беседы, а сама пристально слушала разговор заместителя главы Красных Ангелов и главного среди духов Первого Перерожденного. Американка потратила уйму времени на развитие своих чувств и при помощи толики маны научилась их кратковременному усилению. Первое время было сложно: звуки наваливались отовсюду и сразу, но очень скоро она научилась глушить одни и оставлять другие.
Слова Анзора сильно удивили и её саму. Дух явно был самым близким существом к Первому Перерожденному и знал о нем вещи, неведомые другим. Вряд ли бы Анзор стал врать о таких вещах. Мэган уже давно знала о более чувственной части Элима. Кулон, сделанный им для её сына, наглядно демонстрировал, что тот понимает её материнские чувства. Однако она и представить себе не могла, что Первый Перерожденный так о себе думает.
Какова причина такого отношения к самому себе?
Мэган тщательно изучила прошлое Элима. Обычная семья, счастливое детство. До тех пор, пока не погибли родители. Затем информации стало меньше. После потери семьи жизнь Элима была не сахар. Из детдома тот сбежал довольно быстро и стал жить сам по себе вплоть до появления магии.
Девушка попрощалась со своими собеседниками и уверенным шагом направилась в сторону одиноко сидящего Первого Перерожденного. Мэган с уверенностью шагнула в пустое пространство между гостями и Элимом, остановившись лишь у самых границ тёмного тумана. От чёрных облаков веяло смертью и жаждой крови.
Американка замерла лишь на несколько мгновений прежде чем сделать шаг вперед. Туман перед ней разошелся, уступая девушке дорогу вплоть до самого подоконника, где, вытянув ноги сидел Элим. Одна из бутылок рядом с ним уже была пуста, а вторая выпита наполовину.
— Я не в настроении, — холодно резюмировал Собиратель Душ.
— Знаю. Ты устал и тебе больно, — произнесла девушка, усаживаясь на противоположную сторону подоконника.
— Тогда чем обязан?
— Ничем. Решила попытаться поднять тебе настроение. Ты как никак герой вечера, а пьешь здесь один в углу.
Элим выдавил из себя смешок.
— Не стоит тратить силы на столь тяжелые в реализации вещи. Особенно на такого «героя» как я.
Собиратель Душ даже не смотрел на побеспокоившую его красавицу. Взгляд его был обращён к ночному небу, все еще заволоченному пеплом вулкана. Звезд сегодня было не разглядеть.
— Ты очень придирчив к самому себе. Ты столько всего сделал и получил столько силы… Никто уже и не мечтает за тобой угнаться.
Мэган решила попробовать обратится к человеческому самолюбию. Такое имеется у любого. Кроме Собирателя Душ.
— Сила позволяет жить как хочешь, но не является смыслам жизни.
— И в чем же заключается смысл жизни?
— Это я у тебя должен спрашивать, а не ты у меня.
Мэган улыбнулась. Не прошло и мгновения, как она поняла, о чем говорит Элим, точнее о ком. Дети.
 
— Как твой сын поживает? — спросил Элим в тему разговора, — нас никто не услышит.
Прозрачный барьер держащий звуки внутри появился вокруг них.
— Отлично! Уже большой и очень проблемный. Он у меня тоже, с особенностью, — девушка прям засияла, говоря о сыне, — уже не знаю с кем его оставлять. Уже половину мебели в доме испортил, паршивец.