Присвоенный (ЛП)

– Особо тяжкое убийство животных?
Лидия метнула в него злобный взгляд.
– Ты думаешь, это смешно.
– У меня нет чувства юмора, помнишь? И я не выражаю свое мнение, я просто пытаюсь узнать твое. Я не лезу в чужое дело.
– Ну, иногда нужно вмешиваться, потому что только так и сможешь спать по ночам с чистой совестью. – Лидия прокашлялась. – Или, сдается мне, ты можешь прожить жизнь, ни с кем не связываясь, быть выше всего и перепрыгивать с места на место. Я бы сказала, что такая изоляция не согревает, а заставляет онеметь от холода. Но что я могу об этом знать?
Раздвижная стеклянная дверь за ними открылась, и из нее высунулась розоволосая секретарша.
– Лидия, приехал исполнительный директор, и он хочет видеть тебя в своем кабинете.
– Питер на месте? – На лице его женщины мелькнул шок. – Я думала, он не придет.
Не то чтобы она была его, поправил себя Дэниэл.
– Сюрприз, сюрприз. И он хочет королевской аудиенции с тобой, ты счастливица.
Лидия опустила голову и вошла внутрь. Когда она закрыла стеклянную дверь, Дэниэл подумал, что она оглянется. Но нет.
Оставшись в одиночестве, Дэниэл прищурился, глядя на строительную площадку в другом конце долины.
Если бы только она знала правду, подумал он с жесткой улыбкой. Волки были не просто его делом.
Но ему нужно было держать это при себе на время своего пребывания здесь. Особенно от ей подобных.
  
Глава 8
 
Лидия вошла в открытую дверь кабинета Питера Винна. Постучав по наличнику, она подождала, пока мужчина оторвется от телефона.
В тишине Лидия изучала его песочно–светлую голову. Его волосы были короткими, прямыми и жесткими, он укладывал их с пробором набок, а на самой макушке они уже начали редеть, даже несмотря на то, что ему было всего под сорок. Точно так же и в остальном он, казалось, преждевременно стареет, его темно–синий пиджак и серые фланелевые брюки, пуговицы и клубный галстук – такие вещи не носят мужчины его поколения.
Как будто кто–то выдернул его из рекламы «Men’s Wearhouse» 1987 года и поместил в настоящее…
Выругавшись, Питер Винн со стуком положил сотовый телефон экраном вниз и поднял взгляд за очками в стальной оправе… только для того, чтобы удивленно отпрянуть, словно его ударили.
– Господи! Не подкрадывайся ты так ко мне.
Она подняла руки вверх.
– Извини, но ты просил меня зайти.
– Ничего подобного.
Ох, Кэнди.
– Ну, раз уж я здесь, мне нужна твоя подпись на новом трудовом договоре…
– Просто распишись за меня.
Лидия нахмурилась.
– Моя подпись не имеет силы…
– Мое имя. Впиши его. – Он отмахнулся от нее и вернулся к телефону. – А теперь, извини, я занят.
Лидия оглянулась. Затем заперла дверь изнутри. Питер быстро набирал текстовое сообщение, его пальцы летали по экрану.
Снова подняв глаза, он нахмурился, будто был сбит с толку. Как будто он потерял счет времени или забыл, что отослал ее прочь.
– Теперь что?
– Ты в порядке? – спросила она. – Я знаю, что мы не общаемся вне работы, но что–то явно происходит.
Питер Винн глубоко вздохнул, как человек, который хочет, чтобы его оставили в покое, но при этом он понимал, что крик во всю силу его легких возымеет противоположный эффект.
– Я в порядке. – Его взгляд вернулся к телефону. – Просто готовлюсь к собранию совета директоров в следующем месяце.
– Так ты видел финансовые отчеты?
Когда Питер снова начал писать смс, Лидия подошла к его столу, сложила руки и наклонилась к нему.
– В последний раз ты провел здесь целый день месяц назад. Мне не нужны подробности, мне не нужны объяснения… я жду от тебя либо отставки, либо участия. Ты исполнительный директор…
На этот раз проклятье вырвалось.
– У меня, правда, сейчас нет на это времени…
– Дело не в том, что нужно тебе. Речь идет обо всем, что здесь не может произойти, пока ты не освободишь эту должность или не возьмёшь себя в руки. У этой организации должен быть руководитель, и именно твое имя стоит на фирменном бланке. Что–то должно измениться, и я даю тебе возможность сделать выбор, прежде чем я сделаю это за тебя.
 
– Ты не можешь меня уволить.
– Совет директоров может. И они не в курсе, сколько ты отсутствовал, потому что я выполняла твою работу. Это можно легко исправить с помощью телефонного звонка.
Питер снова положил телефон экраном вниз. Когда он откинулся на спинку стула, раздался скрип.
– Хорошо, я подпишу трудовой договор, если ты мне его сейчас принесешь. И мне пора идти.
Лидия уставилась на мужчину. Он похудел и давно не стригся. Одна сторона его воротника не была застегнута, а на галстуке было пятно.
– Господи, – рявкнул он. – Да в чем твоя проблема.
– Ты боишься, – услышала она себя. – Что происходит, Питер?
– Пошла вон. Сейчас же. – Он повысил голос. – Я серьезно, Лидия. У нас с тобой никогда раньше не было проблем, но если ты не отвалишь, они появятся и большие.
Медленно выпрямляясь, она покачала головой.
– Я буду обращаться к Совету директоров. Просто чтобы между нами все было ясно и понятно. Так не может продолжаться.
– В этом ты права, – пробормотал он, проверив телефон и поднявшись на ноги.
– Так ты хочешь, чтобы я пошла и сделала так, чтобы тебя уволили?
– У меня нет времени спорить с тобой. Подпиши за меня это дерьмо… и уйди с моего пути.
Мужчина обошел свой стол и промчался мимо нее, задев ее плечом. И тогда Лидия почувствовала его запах. Питер не мылся несколько дней.
Открыв дверь, он ушел. На стойке регистрации Кэнди что–то ему сказала, но ответа не последовало. Или он был достаточно тихим, чтобы его можно было расслышать.
На столе Питера зазвонил телефон, и Лидия подскочила. Когда телефон зазвонил во второй раз, она схватила трубку.
– Алло? – спросила она.
Последовало долгое молчание.
– Алло? – повторила она.
Щелчок.
Повесив трубку, она вышла к окнам в приемной. Когда Кэнди подняла взгляд от таблицы с именами, белый внедорожник «Мерседес», который Лидия никогда раньше не видела, вылетел со стоянки, поднимая гравий.
– Я буду скучать по нему, – пробормотала Кэнди. – Как по июньской черной мошкаре.
Лидия огляделась. Затем откашлялась.
– Это ты только что звонила на телефон Питера?
– Ага. Это был звонок от его задницы, с просьбой переместить голову туда, где ей самое место. А то тут и так много всего и кромешная тьма…
– Я серьезно. Ему кто–нибудь звонил?
Кэнди нахмурилась.
– Нет, но у него прямая линия.
С дурным предчувствием Лидия вернулась в кабинет мужчины. Оглянувшись, она обратила внимание на три диплома на стене. Расставленную на столе оргтехнику. Ряд книжных корешков на полках. Вешалку с кардиганом, медленно терявшим форму из–за висения за бирку на воротнике.
– Зачем ты пришел сюда сегодня? – пробормотала она, глядя на его стул. – Что ты искал...
– Что ты делаешь? – спросила Кэнди в дверях.
Лидия ответила рассеянно.
– Я побуду здесь недолго. И я не хочу, чтобы кто–нибудь входил.
– Рик – единственный кто есть поблизости.
– Даже Рик.
Лицо Кэнди застыло.
– Что происходит, Лидия?
– Это я собираюсь выяснить.
* * *
Когда солнце уже садилось, Дэниэл наконец положил молоток на его законное место – в здании с оборудованием. А если еще точнее – на верстаке, который прожил очень тяжелую жизнь. Еще пара выбоин, и от верстака останется одно название.
Обернувшись, он остановился.
– Я тебя не слышал.
Женщина, о которой он думал весь день, стояла в открытой двери гаража, солнце освещало ее со спины. Как будто она светилась сама.
 
– Не ты один умеешь подкрадываться бесшумно. – Лидия взглянула на бетонный пол. – Во всяком случае, я пришла…
– Я могу тебя кое о чем спросить?
Она, казалось, колебалась, прежде чем снова поднять взгляд.