Камеристка (СИ)

Внутри вмиг всё загорелось. Вспыхнуло.
Он посмел угрожать, приставив меч к горлу Нер-Рорг?!
Ир задрожал от ярости, сжал кулаки и перестал сдерживать рвущуюся наружу магию. Вот сейчас, сейчас он поставит короля на место! Никто не смеет угрожать Тувэ! Он клялся защищать её, он силой своей клялся, кровью предков! Он умрет сам, убьет любого, но никто не посмеет угрожать ей! Никто!
Окна заволакивал черный искрящийся туман. Он сползал со стёкол и тек по полу к ногам короля. Уши Ира заложило. Он ничего не слышал. Только скрежет черного тумана, наполненного железной острой пылью. Он не видел ничего, только отвратительное лицо короля, которое должна была залить кровь.
К скрежету примешался звон. Лицо Его Величества отдалилось. Он оказался за спиной Тувэ, перед которой стояла Камеристка.
Ир взбесился ещё больше. Элиот недостоин даже юношей зваться, не то что мужчиной! Он не может быть рядом с Нер-Рорг! Слабак! Нахохленный трус! Что за король станет прятаться за спинами двух женщин!
Ир чувствовал, как закипает. Всё в нем было отвратительно. Путь сдохнет! Сдохнет, и нет проблем!
Звон потонул в усиливающемся скрежете черной железной пыли. Ир сходил с ума от непередаваемого гнева. Всё внутри него вопило, что Элиот должен сдохнуть. Немедленно! Собачьей смертью!
Шею что-то кольнуло. Ир опустил глаза. Чувство опасности чуть потушило его собственные эмоции. Он был так сконцентрирован на короле, что совсем упустил из виду действительно стоящего противника — Камеристку.
По кругу в его шею упирались зависшие в воздухе мечи, кинжалы и даже ножи. Казалось, Кая собрала со стен тронного зала всё оружие, что было. Она бы могла убить его. Или заставить отвлечься от короля и попытаться отразить её атаку. Ир оценил ход. Неплохо.
— Ирьян! — сквозь скрежет прорвался голос Тувэ. Она выглядела почти напуганной. Страх ей был совсем не к лицу. Она боялась, но загораживала собой короля.
Она. Боялась. Его.
Осознание было резким, неприятным и болезненным, как пощечина. Более унизительная, чем та, которую он получил от Тувэ в обед.
Ир окончательно пришел в себя. Туман, его самое страшное оружие, чистое воплощение колдовства, медленно полз по полу и грозил задушить не только Элиота, но и Тувэ, и Камеристку, и Ньяла.
Ир сглотнул. Втянул носом воздух.
Он попытался прийти в себя. Взять туман под полный контроль, но тот всё полз и полз. Не слушался. Будто Ир был неопытным мальчишкой, неспособным совладать с самим собой.
Второй пощечиной стал для него знакомый жар у затылка.
— Ир, — холодный голос Ньяла обжигал. — Возьми себя в руки. Или я убью тебя.
Ньял, конечно же, не просто ради устрашения сказал это. Он убьет. Рука его не дрогнет. Жизнь Ира против жизни Тувэ? Тут даже думать не стоит. Он убьет его. И, несомненно, будет ненавидеть себя за это.
Ир снова и снова пытался взять туман под контроль. Через несколько мгновений он наконец смог полностью обуздать его. И даже успел немного удивиться. Туман не добрался до людей только потому, что его сдерживала Камеристка. Своей непонятной силой она заставляла его двигаться медленней. Будь она хоть чуть-чуть слабее, весь замок уже бы кашлял кровью в лучшем случае.
Кая, видимо, почувствовав, что напор слабеет, быстро подавила туман своим невыносимо непонятным даром. Чернота быстро отступила, совсем рассеялась на окнах.
— Ты с ума сошел? — как только всё стихло, Тувэ подскочила к нему и вцепилась в ворот рубашки. Ошарашенный собственной потерей контроля, Ир не знал, что сказать. Сколько лет с ним такого не случалось? Это было по меньшей мере позорно.
— Я… — он пытался оправдать себя. Но слова застревали в горле. — Он… Он угрожал тебе…
Тувэ выпустила рубаху. Она смотрела на него разочарованно, будто он совершил что-то крайне ужасное, непоправимое, как будто он опозорил её.
— Ньял, проследи, чтобы больше никаких инцидентов с плащами не было, — Тувэ заговорила на северном. Её тон был официальным и не терпел возражений. — Ты головой отвечаешь за всех. Включая Ира. Нашему союзу с Лейхгаром не должно ничего угрожать. Уходите.
 
Ир всё ещё был потрясен. Не мог сдвинуться с места, поэтому Ньял просто потащил его за собой, придерживая за плечо.
— Подожди, — он вырвался и прислонился к стене в коридоре. Ему нужно было просто перевести дух, но Ньял всё тащил его и тащил.
Всплеск силы был внезапным и сильным. Ир чувствовал себя растерянным и опустошённым. И… опозоренным. Это было немыслимо. Колдун его уровня не мог терять контроль. Настолько всё было ужасно, что Ньял пообещал его убить, а Тувэ смотрела на него так…
Ему этот взгляд в кошмарах будет сниться.
Во взгляде читалось, что она была готова выслать его. Отправить на север, потому что он мог стать помехой. Ир стоял, будто молнией пораженный. Колдун всегда необходим. Хороший колдун — ценнее золота. Но вот он мог быть просто не нужен, потому что…
Ир чувствовал, как его ненависть к церкви всё нарастала. Все перед ней склонялись, и он должен был. Потому что Нер-Рорг приказала. Великий колдун севера, ученик лучшего из лучших, должен был выказывать уважение этим…
— Проклятье! — он ударил кулаком по стене.
— Хватит, Ир. Иди в казармы. Тебе нужно успокоиться.
— И ты туда же? Тоже будешь руки целовать этим ублюдкам? — злобно прошипел Ир. Гори огнем этот трижды прогнивший Лейхгар! Нужно было оставаться в Ледяных Озерах и сражаться, как северяне. Лучше умереть там, сражаясь, чем тут лебезить перед ничтожествами!
— Терпение, колдун, — Ньял прижался спиной к холодной стене рядом с Иром. — Нам стоит поучится ему у короля.
— Уже раскаиваешься, что чуть не прибил того плаща? — он криво усмехнулся.
— Ничуть. Но признать должен — мы погорячились, Ирьян. Повелись на провокацию.
— Давай ещё извинения принеси королю, — он нервно хохотнул. — Да что с вами всеми такое? Тувэ, ты…
— Ты не в себе, колдун, — Ньял оттолкнулся от стены. — Иди отдохни и постарайся больше не доставлять проблем Камеристке.
Ир потер лицо ладонями. Это он-то не в себе? Да, кажется, он единственный, кто ещё не поддался пагубному влиянию этого места.
До ужина он пролежал на своей койке, поигрывая туманными сгустками, внутри которых сверкали металлические песчинки. Потеря контроля ничуть его не ослабила. Только дала небольшую разгрузку.
Он никак не мог выкинуть из головы взгляд Тувэ. Она была им разочарована и всё больше и больше склонялась на сторону короля. Он сказал, что выдал бы её церкви, если бы это было нужно. И Тувэ просто проигнорировала это. Всё равно защищала Его Величество! Демоны!
Раздражение снова начинало нарастать, рискуя превратиться в очередной неконтролируемый всплеск. Ир уже был готов взорваться по новой, но казарма заполнилась вернувшимися с тренировки северянами.
Они шумно обсуждали схватку Ньяла и плаща, и как лихо меч их командира был остановлен Байхартом. Шум, поднявшийся от смеющихся и шутливо переругивающихся мужчин, было невозможно игнорировать, и Ир влился в разговор, задвигая неприятные и тревожные мысли подальше.
— Изель так вмазала ему, — хохотал Ульф, меняя рубашку. — У Эйна аж кровь носом пошла.
— Нашел кого за зад лапать на тренировке, — фыркнул Ир. — Лечить его не буду.
— Да он и не пошел бы к тебе. Терпеть твои насмешки за исцеление не каждый сможет. Кто-то предпочтет и потерпеть. Ты идешь есть?
— Да-да, — Ир встал с постели и потянулся. Настроение у него значительно улучшилось. По крайней мере, отвлечься удалось на славу.
Кухарка расставляла тарелки. Пышная и улыбчивая молодая женщина совсем привыкла к северянам и даже стала как-то особенно заботливо докладывать им побольше еды. По мнению Ира, ей льстили северные аппетиты.
Она увидела колдуна и сладко улыбнулась, поправляя лиф платья. Сочное декольте притягивало взгляд. Кухарка была довольно приятной женщиной. Забавной хохотушкой. Лицом не то чтобы красотка, но до уродины далеко. Так что полюбоваться её формами за грех или странность считать было нельзя. Правда, Ульф её очаровательно интересной совсем не находил.