Тени заезжего балагана

К тому же, если он спровадит Эйкити сегодня, то к завтрашнему утру у него не останется ни сэна. Такие люди не знали цену деньгам, и потому расставались с ними быстро и бестолково. На этой слабости Рюити и собирался сыграть. Если Эйкити подвернётся случай снова переброситься в карты, пускай и не в игорном доме, он наверняка ею воспользуется. И уж Рюити позаботится о том, чтобы Косой Эйкити проигрался вчистую и больше и носа не показывал в балагане. Нет денег – нет и услуги, и говорить тут больше не о чем.
Когда Эйкити, наконец, ушёл, Рюити погрузился в раздумья. История о якудза отчего-то взволновала его сильнее, чем он предполагал. Люди, наделённые даром видеть ёкай, встречались нечасто. Тем удивительнее было наткнуться такого человека в столь далёком от столицы захолустье, да ещё и среди обычного ворья.
И всё же Рюити терялся в догадках, как эта Уми смогла развеять чары госпожи Тё. Иллюзии иредзуми, которые наносила патронесса на предплечья посетителей аттракциона исполнения желаний, были сложным колдовством, владение которым госпожа Тё оттачивала в течение многих лет. Завязанная на крови колдуна и жертвы, между ними создавалась тесная связь, разорвать которую могла лишь поистине сильная магия.
Рюити намеревался взглянуть на эту Уми своими глазами, чтобы понять, могла ли она сотворить такое. И если нет, то отыскать того, кто ей помогал. Этот человек мог помешать им в самый ответственный момент и пустить под откос всё, к чему они стремились столько лет. А этого Рюити допустить не мог.
Вот почему добраться до этой девушки следовало как можно скорее. Насколько Рюити было известно, в Ганрю последние несколько лет всем заправлял только один клан якудза – Аосаки-кай. Рюити решил, что надо бы разузнать о них побольше у патронессы – в конце концов, в прошлый свой приезд в Ганрю ей уже доводилось иметь с ними дело. Но сделать это следовало осторожно, чтобы госпожа Тё ничего не заподозрила. Чем дольше патронесса будет пребывать в неведении, тем больше у самого Рюити будет пространство для манёвра.
Решив не откладывать разговор, Рюити направился прямиком к госпоже Тё. К ней в шатёр выстроилась большая очередь: аттракцион исполнения желаний до сих пор пользовался огромной популярностью, даже несмотря на то, что балаган стоял в Ганрю почти неделю. Слухи по городу распространялись быстро, и люди, которые вдруг находили давно пропавшие вещи или воссоединялись с возлюбленными, которые их когда-то отвергли, радостно несли весть о том, что желания, доверенные таинственной предсказательнице в маске, и впрямь сбываются.
Рюити обогнул очередь. Многие уже знали, кто он такой – в день открытия балагана ему пришлось выступить перед собравшимися с приветственной речью. Многие девушки и женщины провожали его восхищёнными взглядами. Мужчины же, хотя и вежливо кивали, тут же отводили глаза, словно их снедала зависть. Наверняка они гадали, как такой молодой мужчина в одиночку владел целым балаганом.
Отгадка была простой, хотя, узнай кто об этом, Рюити лично позаботился бы о том, чтобы этот человек ни с кем не сумел поделиться этой новостью. Несмотря на то, что Рюити вёл себя, как хозяин балагана и отдавал все распоряжения артистам и работникам, на деле он был лишь исполняющим обязанности владельца. Настоящей же хозяйкой и создательницей балагана была госпожа Тё, но она очень не любила бывать на людях и не переносила чрезмерного внимания к своей особе. Потому несколько лет назад госпожа Тё передала Рюити все дела, а сама удалилась на покой, оставив для собственного развлечения только аттракцион исполнения желаний.
Там ей не было нужды объяснять людям, почему она носила маску. Госпожа Тё всегда скрывала лицо, сколько Рюити её знал. Истинный облик патронессы был надёжно спрятан за белым женским ликом маски театра Но: лишь глаза её, тёмные и колючие, были настоящими. Лицо на маске всегда улыбалось, но в улыбке этой не было в ней ни тепла, ни жизни. За столько лет Рюити научился определять настроение своей патронессы по её глазам – единственному, что принадлежало не застывшему навеки лику, но живому человеку.
 
Поклонившись всем собравшимся у шатра госпожи Тё, Рюити с вежливой улыбкой встал у самого полога и объявил:
– Спасибо, что пришли к нам сегодня. Моё сердце согревает мысль о том, что всё больше и больше людей получают радость от посещения нашего балагана.
– Какой же он хорошенький, сил моих нет! – прошептала своей подруге немолодая дама, стоявшая у шатра в числе первых. Подруга рьяно закивала, не отрывая жадного взгляда от лица Рюити. Он уже давно привык к подобной реакции на свою внешность, и потому чужие взгляды и слова нисколько не могли поколебать его спокойствия.
– И особенную радость я ощущаю от того, что вы по достоинству оценили наш аттракцион исполнения желаний, – продолжал вещать Рюити, обводя взглядом собравшихся.
– Но наша прорицательница нуждается в отдыхе, – он состроил грустную мину и покачал головой. – Мне неловко просить вас об ожидании, но я надеюсь, что вы войдёте в наше положение. Магия требует много сил, а я думаю, что каждому из вас хотелось бы, чтобы его желание исполнилось самым наилучшим образом.
Из толпы послышались одобрительные возгласы, многие согласно закивали.
Рюити же достал из рукава свёрнутый трубочкой лист бумаги и протянул его девушке, стоявшей в очереди первой. Она зарделась, но руку за бумагой всё же протянула.
– Запишитесь сюда в порядке очереди, и позже вы сможете попасть сюда ровно в том же порядке, в каком вы пришли. К тому же, в благодарность за ваше терпение мы сделаем вам скидку при следующем посещении аттракциона исполнения желаний.
Не все присутствующие были довольны таким решением, но большинство всё же было очаровано речами Рюити, и потому они с готовностью передавали друг другу листок и вписывали туда свои фамилии.
Сам же Рюити, воспользовавшись тем, что на него перестали обращать внимание, скользнул за полог шатра и плотно завесил его за собой. Гомон толпы, собравшейся у шатра, тут же стих. То была магия госпожи Тё – она не любила, когда её что-то беспокоило или отвлекало во время работы.
Колдовство работало и в обратном направлении: стоящим снаружи не было слышно того, что происходило внутри шатра. Рюити полагал, что порой такая предосторожность и впрямь была нелишней.
Внутри шатра царил густой полумрак, пропахший приторными благовониями, которые так любила госпожа Тё. Тусклый свет исходил от одной-единственной лампы, которая стояла на низеньком столике прямо посреди шатра.
Из-за ширмы выплыла белая фигура, казавшаяся при таком освещении призрачной. Госпожа Тё носила только белое – в тон своей неподвижной маске, которая так смущала большинство её посетителей.
– Ловко ты их отвадил, – проговорила она. Голос у неё был низкий и глубокий – от него у Рюити всегда по спине пробегала невольная дрожь. – Признаться, я и впрямь от них порядком утомилась.
Она уселась чуть в стороне от столика на расшитый дзабутон и достала из рукава своего старомодного кимоно длинную тонкую трубку.
Пока патронесса неторопливо набивала трубку, Рюити начал говорить:
– На самом деле я пришёл к вам за советом, госпожа Тё.
Она чуть склонила голову в его сторону, давая понять, что внимательно слушает.
– Помнится, вы как-то упоминали о том, что в прошлый свой приезд в Ганрю вам уже доводилось иметь дело с кланом Асоаки. Сегодня утром они прислали письмо, в котором предложили немного изменить наши условия сотрудничества.
Никакого письма Рюити не получал, но госпожа Тё не могла этого знать – она уже давно передала ведение балагана в его руки, и потому не читала даже писем, которые приходили на имя владельца. Искусный лжец, Рюити так ловко и складно сочинял на ходу, что госпожа Тё не заподозрила неладное.
Она лишь с удивлением уставилась на него, выдохнув дым чуть громче обычного.
– Изменить? И что же?
– О, насколько я понял, повод там весьма незначительный, – усмехнулся Рюити. – То ли они хотят получить бесплатные билеты на наш завтрашний концерт, то ли договориться о частном выступлении одного из наших артистов... Как бы то ни было, вам беспокоиться об этом нет нужды – я намереваюсь встретиться с ними лично. И потому мне хотелось бы узнать, чего вообще от этих людей можно ожидать.