Над пропастью юности (СИ)

Он вышел из автобуса на другой остановке, ближе к её общежитию. Подумал, что решит по ходу дела, о чем заведет разговор и как тот пойдет дальше. Джеймс не мог предугадать, чем обернется тот злосчастный день, как теперь не находил смысла предугадывать, чем сможет обернуться этот. И хоть на встречу с Фреей его по большей мере толкало эгоистичное намерение избавиться от назойливых мыслей о ней, по пути он набрался решимости расставить все точки над «і».
— Эй, куда спешишь?! — он даже не заметил идущего напротив Дункана, который остановил его на полпути, когда Джеймс чуть было не прошел мимо. — Ничего вокруг не видишь, — парень перебросил на плечо друга руку и развернул его на месте. — Ты забыл, что мы договаривались об ужине?
— На самом деле, да, — Джеймс чуть притормозил, останавливая и Дункана. Становилось темнее, медленно зажигался ряд уличных фонарей, освещая усеянную вялыми истоптанными листьями дорожку. — Откуда идешь?
— Я помогаю Алиссе кое с чем. Мы возвращались с редакции, и я проводил её домой, — на лице Дункана сияла улыбка, которую он даже не пытался скрыть. Друг весь светился от счастья, что отозвалось в Джеймсе уколом ревности. Он сдержанно улыбнулся в ответ, не разделяя с Дунканом радости от того, что его усилия наконец-то стоили чего-то. Добился парень малости, но довольствовался и этим.
— Фрея была с вами? — спросил рассеяно, как будто между прочем. Они медленно брели в обратную сторону, отдаляясь оттуда, куда Джеймс так сильно спешил.
— Я не виделся с ней уже несколько дней, — выражение на лице Дункана вдруг сменилось. — По словам Алиссы, она сейчас не в порядке. Я пытался встретиться с ней и поговорить, но она почти не выходит из дома. Поймать её стало почти невозможно. Не уверен, но, кажется, у неё проблемы с тем парнем, Джоном, — Дункан пожал плечами, будто речь шла не о Фрее, а о какой-нибудь совершенно незнакомой им обоим девушке. — Так, куда ты направлялся?
— Никуда, — Джеймс рассеяно почесал лоб. Всё же для разговора теперь вряд ли было время. Фрея не готова была к нему в равной степени, как и он сам, спешивший всего лишь покончить со всеми угрызениями и терзаниями.
Фрея действительно превратилась в затворницу. Из комнаты выходила изредка и только на занятия, которые всё чаще стала пропускать. Она много спала и мало ела, слоняясь вокруг, как привидение. Над головой будто замерло грозовое облако, из которого беспрерывно шел дождь, невзирая на то, что вид ей удавалось сохранять более или менее безразличный.
Она с большим усердием принялась искать внутри себя мятеж, тень которого легла грузом на душу. Купила на отцовские деньги несколько полотен и масляные краски, пытаясь сперва уловить и запечатлеть чувство на бумаге, что получалось крайне скверно. Фрея пачкала в красках руки, одежду и стол, но на белоснежном листе не оставалось того, что было в голове. Сломала несколько кистей, разорвала добрый десяток листов, оставляла на шее полумесяцы своей злобы. Всё с момента получения телеграммы от Джона шло не так, ведь вместо ожиданного облегчения Фрея испытывала собственную недостаточность, неполноценность, неправильность, что стали неназванными причинами скоропостижного разрыва.
— Как дела? — спросила Алисса, вернувшись в комнату. В руках у неё был бережно упакованный завтрак для Фреи, которая по уходу девушки ещё спала. У неё вошло в привычку просыпаться не раньше половины одиннадцати, даже если занятия начинались на несколько часов раньше. Для Алиссы завтрак в компании Рейчел был не самым приятным времяпровождением, но временно приходилось довольствоваться только одной подругой.
Фрея сидела в ночной рубашке, поверх которой набросила на плечи колючий плед, и согнулась над столом, вырисовывая с особой тщательностью то, что не подлежало изображению, не имело физического облика, не было подвластно её воображению.
— Чёрт, — она ругнулась под нос и с силой хлопнула ладонью по столу. Алисса подошла к ней, поставила рядом пакет с едой и краем глаза заметила, как вниз по бумаге была протянута тонкая небрежная линия. Она не могла понять, что было изображено на рисунке, даже когда пыталась присмотреться. — Всё в порядке? — спросила аккуратно, положив ладонь на спинку стула.
 
— Да. Всё замечательно, — Фрея одним резким движением схватила лист и сжала его в комок, бросив на свою кровать. Карандаш с тихим грохотом покатился дальше по столу. — Разве может быть иначе? — она сбросила на спинку стула плед, подхватившись резко с места. Прошла мимо Алиссы прямиком в ванную, не запирая за собой дверей.
Алисса села на краю кровати Фреи и взяла в руки испорченный рисунок, разгладив его. Сидела в пальто, чувствуя подступающий к телу жар, но не внимала ему, пытаясь понять, что было в голове подруги и мучало её на протяжении нескольких последних дней. Чуть отдалив зарисовку от себя, сумела рассмотреть едва распознаваемые черты лица, повторяющееся в нескольких поворотах головы. Узнать кого-то определенного было затруднительно, и вряд ли Фрея намеревалась рисовать знакомое лицо, но из-за подобной неузнаваемости Алисса с большим затруднением могла понять общую концепцию.
— Оставь это. Оно отвратительно, — Фрея вернулась в комнату. На свежевымытом лице ещё оставались капли воды, несколько прядей прилипло ко лбу.
— У меня есть идея. Собирайся живее и пойдем, — Алисса отбросила в сторону неудавшейся рисунок и поднялась с места. — Я не буду терпеть возражений. Довольно хандрить, — она резво подошла к комоду, распахнула его и вынула оттуда несколько вещей подруги, бросив ей их прямо в лицо.
— Со мной действительно всё в порядке. Я просто немного устала, — Фрея взмолилась, принявшись собирать вещи упавшие мимо рук. — На самом деле, кажется, я просто немного заболела.
— Можешь убедить в этом Рейчел, но меня провести не сможешь. Давай, живее!
Фрея одевалась нарочно не спеша, поглядывая всё время в сторону Алиссы, которая сложила руки на талии, не отрывая от подруги пристально строгого взгляда. Она была непоколебима в своем решении вывести подругу из дому и выбить из неё всё дурное настроение, что как будто даже наполняло окружающий их воздух тяжестью. Смотреть на её уныло раздраженное выражение лица больше не было терпения, но больше всего она не могла терпеть Рейчел, с которой всё чаще приходилось оставаться один на один, поскольку присутствие Фреи стало привычно безучастным.
Небо хмурилось на пару с Фреей, которая состроила нарочно недовольное выражение лица, оказавшись на открытом пространстве в выходной, что намеревалась провести взаперти. Алисса взяла её под руку и тащила за собой вперед, как упрямого ребенка, который, что было сил, упрямился и привередничал. Это раздражало девушку, но она пыталась держать себя в руках, испытывая долю сострадания по отношению к подруге.
— Куда мы идем? — Фрея спрятала руки в карманах нового пальто, между ворсинок которого застревали мелкие капли мороси. Опустила голову вниз, втянув в плечи. Холод проникал под ворот пальто, касаясь ледяными пальцами расцарапанной кожи на шее. Вмиг похолодели уши и щеки, нос набрал влаги, но зато ноги оставались в тепле.
— Мы уже пришли, — голос Алиссы был полон энтузиазма, что не был заразительным. Вид у Фреи действительно был болезненным, но дело было вовсе не в простуде.
— Ты привела меня на кладбище? — Фрея притормозила, едва они оказались у ворот. Нерешительно подняла голову на табличку, заглянула за прутья невысокого забора и перевела ошарашенный взгляд на Алиссу. Ей будто кто на голову вылил ведро холодной воды, и Фрея наконец-то очнулась, вернувшись за доли секунды в действительность. — Разве дело настолько плохо? — она неуверенно покачала головой, когда Алисса в ответ лишь закатила глаза.
 
— Довольно тебе. Я часто сюда прихожу, когда мне грустно, — девушка потянула её за руку за собой, не внимая сопротивлению.
— И как часто тебе бывает грустно? — Фрея сумела немного расслабиться, хоть обстановка едва к этому располагала, после чего Алисса отпустила её руку.