Над пропастью юности (СИ)
Он был на вкус тем же. Фрея чувствовала на кончике твердого теплого языка, силой раздвинувшего её губы, табачную горькость и слабую терпкость крепкого алкоголя. Волосы Джеймса всё так же щекотали лицо, поэтому она отвела одну руку, только чтобы легонько пальцами оправить их, чтобы не мешали. Нос, уткнутый в щеку, вместе с воздухом вдыхал запах крема для бритья, впитавшегося под кожу.
Фрея пыталась отклониться, но он повторял следом за ней всякое неровное движение. Ловил с раскрасневшихся губ вздохи, не позволяя произнести и слова, потому что знал наверняка, что её голос всё безвозвратно испортит. Фрея едва успевала ловить ртом воздух, когда Джеймс давал не больше, чем секунду передышки, прежде чем снова примкнуть к ней. И ей не оставалось ничего другого, как снова закрыть глаза и в его крепких объятиях продолжать медленно терять связь с действительностью.
Она не заметила, как шаг за шагом он начал направлять её в комнату, не разрывая поцелуя. Вместе с клокочущим в груди страхом, Фрея ощущала разливающееся по всему телу вожделение, вынуждающее, в конце концов, перестать сопротивляться и лишь сильнее примкнуть к парню. Ощущение желания завязавшегося внизу живота было уже привычным. И Фрея ненавидела себя за то, что так легко готова была сдаться перед природой собственного тела, позывы которого взывали к большему, что едва было сейчас уместным и возможным.
Она ударилась спиной о двери. Губы Джеймса сместились к линии подбородка, прежде чем подняться к мочке уха, что заставило девушку громко вздохнуть. Он стал нетерпеливо давить рукой на ручку, когда Фрея повернула голову, чтобы заметить, что стояли они у двери в её комнату.
— Нет. Только не здесь, — выдавила, почувствовав во рту сухость, прежде чем Джеймс снова перехватил её губы и без возражений повел дальше.
Гостевая, где некоторое время ютился парень, была рядом. Они провели несколько ночей в его кровати, занимаясь любовью, в чем Фрея находила для себя всё больше удовольствия. Всё меньше испытывала боль, пока однажды Джеймс не довел её до пика, развязав пульсирующий внизу живота узел до конца. Казалось, ещё никогда прежде она не чувствовала себя такой свободной и счастливой, прежде чем в одночасье эти ощущения растворились во всепоглощающем крике, сорвавшимся в голове.
Джеймс распахнул дверь и аккуратно завел её в комнату, где ожидаемо оказалось темно и прохладно. Он не стал включать свет, но тихо запер за ними дверь, прежде чем подвести Фрею к кровати, на которую бережно уложил.
Затем заставил её приподняться на локтях, усадив поудобнее перед собой, чтобы расстегнуть платье, на котором, в действительности, не было ни молнии, ни пуговиц. Фрея опустила в это время глаза, чтобы заметить топорящуюся ткань на брюках парня. Его замешательство дало ей несколько минут для передышки. В конце концов, сдавшись, Джеймс поднял юбку дурацкого платья, оттянул резинку теплых шерстяных колгот и ловко стянул их вниз, скользя теплыми ладонями по внутренней стороне её бедер.
Невольно Фрея снова упала на мягкий матрас, как тряпичная кукла, пока не ощутила во всем теле электрическое напряжение с первым горячим поцелуем, оставленным прямо напротив чёртового узла, что почти болезненно запульсировал. Затем Джеймс принялся оставлять влажную дорожку поцелуев, поднимая платье всё выше и выше, вынуждая девушку изгибаться в спине, следом за тем, как тело покрывалось мурашками.
Он оставил последний поцелуй в ложбинке между грудей, которые накрыл большими ладонями и легонько сжал, прежде чем Фрея, приложив усилия, освободила своё тело из рук парня.
— Почему ты не спросил меня? — Фрея поднялась на вытянутых руках, вынудив его подняться следом. Джеймс встряхнул головой, обдав девушку недоуменным взглядом, когда она нахмуренно сверлила его серыми глазами.
— Решил, что ты скучала по мне не меньше, — его губы коснулись её скул, как только она отвернула голову, игнорируя поцелуй. Его руки снова оказались под платьем, и Фрея едва справлялась с вожделением. — Ты ведь скучала по мне? — прошептал на ухо, заставив снова заметно напрячься.
— Почему ты не спросил, хочу ли я быть твоей женой? — повторила, вынудив прекратить поцелуи. Руки Джеймса оставались на прежнем месте, когда она обхватила ладонями его лицо, заставив смотреть глаза в глаза.
Момент для разговора был неподходящим. Фрея хотела Джеймса не меньше, чем он её, но мысль о том, что в доме был отец, заставляла испытывать дискомфорт. Он мог в любую минуту подняться наверх и застать их. Пусть первым делом стал бы искать дочь в её комнате, но любая неосторожность в виде нечаянно выпущенного вздоха или нетерпеливого стона должна была выдать их. Если бы мистер О’Конелл узнал, что она не только встречалась с Джеймсом, но и занималась с ним любовью, его бы не меньше, чем схватил бы новый удар. Избежать скандала было бы невозможно.
— Прости, что? — Джеймс усмехнулся, будто не имел понятия, о чем шла речь. Смотрел на неё недоумевающе, будто она сказала какую-то несусветную глупость. И Фрея покраснела, усомнившись в том, что сумела правильно понять суть разговора Джеймса с отцом.
— Ты спрашивал у моего отца благословения, — неуверенно опустила глаза, прочистив горло. Часто заморгала, прежде чем снова посмотрела на парня. Теперь же он улыбался, как ни в чем не бывало. — Почему ты не спросил прежде меня?
— Потому что был уверен, что ты не откажешь. Предел мечтаний каждой девушки — выйти замуж. Разве ты не думала провести со мной всю жизнь? — не дождавшись ответа, Джеймс потянулся вперед, когда её ладонь легла на его губы, предотвращая поцелуй. Затем с силой оттолкнула от себя, оправила платье и удобнее разместилась на краю кровати.
— Я думала, тебя пугает одна мысль провести с кем-то бок-о-бок всю жизнь вместе, — в голосе был ощутим упрек. Джеймс обреченно вздохнул. Сел на полу перед ней, подтянув к себе колени. Он затруднялся решить, что больше огорчало — упрек девушки или неслучившаяся близость. — Думала, тебе это не нужно.
— Люди меняются, — Джеймс пожал плечами. — Знаешь ли, в моей жизни много изменилось за последнее время, — он улыбнулся, хотя нахмуренное выражение на лице Фреи вызывало недоумение. — Ты хочешь, чтобы я сделал чёртово предложение? Вот так? — Джеймс стал на одно колено, потянулся к карману брюк, но затем обреченно вздохнул. — Прости, забыл кольцо в ювелирном.
— Это всё шутки для тебя? — она рассерженно толкнула его в плечо, отчего он снова оказался на полу и тихо рассмеялся. Серьезность девушки во многом забавляла его. — Перестань смеяться! — нетерпеливо выдала.
— Равзе мы не можем обойтись без этого? — Джеймс обреченно вздохнул. — Это всё такие формальности. Не думал, что они важны для тебя. Куплю я чёртово кольцо…
— Мне не нужно твоё кольцо! — Фрея вдруг подскочила с места. Тон её был резким и решительным. — Я не хочу выходить замуж! Но ты не спросил у меня даже этого, как будто моё решение вовсе не имеет значения.
Джеймс нахмурился, не торопясь с ответом. Молча рассматривал её в недоумении, будто пытался найти в словах подвох, намек на глупую шутку, но Фрея была предельно серьезна. Девушка отошла к окну, когда он поднялся, чтобы пересесть на край кровати, где доселе находилась она. Казалось, Джеймс пытался сложить в голове некий паззл, что, кажется, получалось тщетно плохо. Он, действительно, и предположить не мог, что Фрея сможет выдать подобное. Про себя решил, что их отношения не могли повторить произошедшего между его отцом и её матерью, ведь их любовь была одинаковой. Слова Фреи заставили в этом усомниться.
Джеймс испытывал странное смятение, когда вдруг случилось то, чего он даже не брал в счет, уверенный, что просьба о благословении мистера О’Конелла заставит Фрею воспылать к нему ещё более горячим чувством. Прежде чем решить, готов ли сам к созданию семьи, Джеймс загорелся внезапной идеей, что должна была в большей мере обрадовать девушку, и решил незамедлительно преступить к её исполнению. Полагал, это решение поможет покончить со всеми дурацкими недоразумениями, раз и навсегда предопределит, кем они были друг другу и что на самом деле испытывали, а также заключит мнимое счастливое мгновение в вечность. Никаких препятствий и возражений. Они могли бы быть вместе, и ничто не могло бы этого испортить.