Над пропастью юности (СИ)

— Надеюсь, выигрыш того стоил.
— Пинта пива.
— Тебе одному? Осилишь хоть? — фыркнул Джеймс. В прошлый раз, когда Спенс пытался выпить пинту пива, его полночи выворачивало наизнанку.
— Боюсь, теперь придется поделить выигрыш на двоих.
В комнате оказалось прохладно. Вечерний воздух, впускаемый внутрь через открытые окна, остужал дневную жару, заполняющую каждый дюйм свободного пространства. Джеймс небрежно бросил чемодан на пол, а сам приземлился на жесткой кровати, от неудобства которой уже успел отвыкнуть. Парень шикнул от боли, ударившись головой о спинку, из-за чего друг рассмеялся.
Уголок Спенсера сиял чистотой и убранством. Кровать застелена, на небольшой полке книги расставлены по алфавиту, растения все политы. Кровать Дункана была, как обычно, не убрана. На ней были разбросаны какие-то бумаги, на тумбочке рядом стояла чашка с остывшим недопитым чаем. Стол, расположенный у окна, полностью занимала собой печатная машинка, клавиши которой были затерты и загрязнены чернильной краской. В ней ещё находился лист бумаги, одна сторона которого была исписана вручную.
Джеймс нехотя поднялся с места и подошел к столу. Нажал несколько клавиш, испачкав чистый лист матерным словом, что вынудило Спенсера лишь закатить глаза. Он не умел иначе.
— Где Дункан? Мне нужно вам много чего рассказать, — парень последовал за другом на кухню, где тот продолжил мыть посуду, как ни в чем не бывало. Он сел на шаткий деревянный стул за круглым скромным столом, за которым они едва втроем помещались.
— Его взяли работать в газету на всё лето. А с начала учебного года станет главным редактором студенческой газеты. Не может быть, что он тебе об этом не рассказывал, — Спенс на секунду повернулся к Джеймсу, который уже зажал между пальцев сигарету и прикурил.
— О чем-то таком я, кажется, слыхал, — он пытался склеить мозаики памяти вместе, чтобы вынудить оттуда это воспоминание. Дункан о чем-то таком говорил, но, кажется, Джеймс не придал этому такого уж большого значения. Большую часть времени его разум был затуманен либо опиумом, либо крепким бурбоном. — А ты чего вернулся так рано? В Шотландии должно быть скучнее, чем в пансионе для девочек.
— Я успел перечитать все книги, что там были. Делать было окончательно нечего, поэтому я вернулся сперва в Лондон, но без вас и там наскучило торчать, — парень пожал плечами. Он выключил воду, вытер руки о полотенце, после чего аккуратно его сложил на кухонную тумбу и укоризненно посмотрел на Джеймса, который продолжал выпускать кольца дыма, положив ноги на стол. — Через полчаса мы должны были встретиться в пабе, — Спенс посмотрел на наручные часы, сверившись со временем. Он не умел опаздывать ни на минуту.
— Не может быть, вы принимаете меня в свою семью? — театрально наигранно спросил Джеймс, не сдержавшись от ироничной улыбки. — Я могу стать одним из вас? — он поднялся с места и стал рядом со Спенсом, приобняв друга за плечи и положив тому голову на плечо.
— Идиот, — Спенсер прыснул от смеха, оттолкнув от себя Джеймса. Он и Дункан были слеплены из одного теста, и парень решительно не понимал, как оказался в их компании. Будто забрел туда ненароком и стал своим по какой-то нелепой случайности.
Оставив вещи не распакованными, Джеймс со Спенсером поспешили в паб. Ему жуть, как не терпелось встретиться и со вторым другом.
Вечерний Оксфорд был особо приятным зрелищем. Здесь чувствовался дух старых времен, что поглощают тебя всякий раз, невольно вынуждая возвращаться в далекое прошлое, когда о твоем существовании ещё не могло быть и речи. Старые дома, полны призраков людей, давно почивших с миром, но из света их окон можно заметить молодые свежие лица, не терзаемые пока ещё прошлым.
Прохладный воздух щекотал кожу. Небо ещё не было затянуто ночной пеленой, но успело окраситься в темно-синие краски. Спенс ступал рядом и, соревнуясь с уличным шумом, совсем тихо рассказывал о своем лете, по привычке потупив глаза вниз. Джеймс же, спрятав руки в карманы, широким размашистым шагом шел чуть впереди, рассеяно рассматривал людей, некоторые из которых даже были ему знакомы. Половину из того, о чем рассказывал ему друг, он не мог уловить.
 
Дункан заметил их почти сразу, стоило им войти в душный прокуренный паб, где неприятные запахи каждого сливались воедино. Парень потушил сигарету и резко соскочил с места, бросившись к Джеймсу, которого никак не ожидал увидеть. Они обнимались до тех пор, пока другие парни не стали им шутливо подсвистывать.
— Какого чёрта? — спросил Дункан. Запрокинув одну руку другу на плечо, повел его к столику, полностью игнорируя Спенсера, который просто поплелся за ними. — Что с твоей прической? Ты когда последний раз стригся? — они с Джеймсом закурили ещё по одной сигарете.
— Когда Спенс в последний раз целовался с девушкой.
— Не может быть, иначе они бы у тебя по полу волоклись.
Они оба громко рассмеялись, когда Спенсер, вздохнув, поднялся с места, чтобы заказать по стакану пиву или эля. Он не стал внимать их злобной шутке, но решил дать возможность сменить объект обсуждения.
От их прошлой размолвки не осталось и следа. Дункан выглядел в точности так же, как прежде, разве что на его лице отображалась некая усталость после долгой изнурительной работы, на которую парень сам себя нарек. Его волосы были, как обычно, взлохмачены, руки все были чернилах, следы которого виднелись и на одежде.
— Чего так рано приехал? — уже без доли иронии спросил Дункан, облокотившись всем своим весом о стол. Джеймс лениво раскинулся на диване, выдыхая вверх кольца дыма.
— Не поверишь. Меня решили женить.
— Не может быть! Ты врешь! — парень улыбнулся, глядя на друга, лицо которого оставалось непроницаемым. Это была правда. — Спенс, можешь в это поверить — Джеймса решили женить?! — завопил Дункан, как только Спенсер вернулся к ним с тремя напитками.
— На ком? — с меньшим энтузиазмом спросил парень.
— Марта Каннингем.
— Не худший вариант, — хмыкнул Спенсер. — Особенно учитывая тот факт, что вы знакомы ещё с детства.
— Ты с ней знаком просто не был. Лицо у неё ангельское, а вот сама из себя ничего не представляет, — кажется, от одного упоминания имени Марты Дункану стало не по себе. Впрочем самой Марте он тоже пришелся не по душе. — Как по мне, с ней Джеймс облысеет скорей, чем выведет какой-нибудь толк.
— Вас совершенно не смущает одна идея того, что наши родители заранее обо всем договорились? — Джеймс потушил сигарету, оставив окурок в пепельнице. Он перестал быть немым наблюдателем их перепалки. Какая к черту разница, каковой была Марта Каннингем и что это была вообще она. Наиболее его беспокоило то, как родители всё это устроили за его спиной. — Это ещё половина беды. Отец избавил меня денег. Теперь придется искать работу.
— Ты будешь сам оплачивать обучение? — удивленно спросил Дункан. Одна идея этого была невероятно абсурдной, покуда тяжело было найти хоть одного студента, который оплачивал бы свое обучение самостоятельно, насколько способным тот не был бы.
— Обучение и жилье он уже оплатил. Мне нужны будут деньги на карманные расходы.
Спенсер чуть было не подавился напитком. Успев сглотнуть, он раскашлялся, когда Дункан взорвался от смеха. Джеймс умел жить на широкую ногу и не иначе. Он даже никогда не считал деньги, разбрасывая их направо и налево. Одна мысль о том, чтобы парень смог заработать хоть половину того, что истрачивал, была смехотворной.
— От вас было бы куда больше пользы, если бы вы помогли мне в этом, — Джеймс толкнул Дункана в плечо, из-за чего кружка с пивом немного пошатнулась и некая его часть пролилась на стол, что и без того был полностью липким. Парни засмеялись ещё громче, хотя хорошего в положении его дел было мало.
 
После паба они по настоянию Джеймса отправились в закрытый бар, вход в который был ограниченным. Он поклялся друзьям, что воздержится от игры, что далось ему с трудом, поскольку парень настолько привык к губительному окружению Клеменсов, что провести вечер как-нибудь иначе не представлялось возможным.