Человек в стене

Когда Ванья пришла домой, Альва уже отрезала от наволочки два куска ткани и сшила их красной хлопчатобумажной ниткой. Для глаз она использовала зернышки черного перца, приклеив их суперклеем. Кукла была набита ватными шариками, которыми Ванья снимала макияж, а еще Альва добавила в нее немного кресс-салата, который Санна и Эбба выращивали на кухонном окне. Вдобавок она пересыпала внутренности куклы сушеным орегано. Травы — они травы и есть, может, даже не ядовитые сработают как надо.
Весь вечер и за ужином, и сидя перед телевизором на диване, когда они смотрели сериал, Альва хотела лишь одного: чтобы время шло побыстрее. Она лежала без сна в постели, пока не решила, что все остальные уже уснули, и тогда прокралась в прихожую, надела пальто поверх пижамы и осторожно открыла дверь. Потом спустилась по лестнице и вышла в ночь.
За пределами дома оказалось холоднее, чем она ожидала. Альва пожалела, что не взяла варежки, и засунула руки в карманы. Она провела пальцами по полиэтиленовому пакету и ложке, которые лежали в одном из них.
На улице было почти безлюдно, но немногие прохожие, которые ей попались, обеспокоенно поглядывали на нее. Пожилая дама остановилась и положила руку прямо на больное Альвино плечо. Девочка вырвалась.
Дама кричала вслед Альве, когда та помчалась по улице. Сейчас она чувствовала себя более сильной и легкой, чем в спортивном зале, когда бежала к «козлу».
Когда Альва добралась до кладбища при церкви Адольфа-Фредерика, часы на башне показывали почти полночь. Здесь, вдали от уличных ламп, было темнее, и Альва подняла глаза к небу. Там светила полная луна. Значит, сейчас время, когда земля обладает наибольшей силой. Идеально!
Она плотнее запахнулась в пальто и толкнула ворота в железном заборе. Гравий хрустел под ее ботинками на тонкой подошве, когда она шла по дорожке между могилами. По другой дорожке наперерез ей прошел человек с маленькой собачонкой, но он, похоже, не заметил Альву, и она, крадучись, продолжила свой путь.
Ей не сразу удалось найти подходящую землю. По большей части грунт казался плотно утоптанным, и копать его наверняка было бы тяжело. Пожалуй, ей стоило бы взять не ложку, а садовый совок. Потом она нашла могилу, у которой кто-то недавно посадил кустик вереска. Там почва была чуть более рыхлой.
Она прочла надпись на надгробии: «Сигрид Карлссон, 1958–1967». Альва посчитала в уме. Девочке в могиле было девять лет. Дрожь пробежала по позвоночнику, когда до нее дошло, что самой ей ровно столько же.
Она быстро вытащила пакетик и стала копать землю ложкой. Она сумела отделить несколько комочков, сложила их в пакетик и завязала его. Когда стрелки часов показали полночь, Альва поднялась на ноги и направилась к воротам кладбища.
* * *
На следующее утро она подождала, пока Чарли сядет за парту, и лишь потом пошла на свое место. Под глазами у нее залегли темные круги. Боль заставила ее бодрствовать почти всю ночь: Альва никак не могла найти удобного положения, чтобы наконец уснуть.
— Оскар, — сказала учительница, указав на собственную голову, — сними, пожалуйста, шапку.
Она повернулась к доске.
— И Чарли тоже.
Чарли фыркнул, неохотно стянул кепку и повесил ее на спинку стула.
Когда учительница, развернув большую карту, показывала на ней границу между Европой и Азией, Альва быстро подалась вперед и схватила кепку. Она спрятала ее в парте и оглянулась по сторонам, проверяя, не заметил ли этого кто-нибудь. Оскар смотрел в тетрадь, он рисовал там знак, который собирался намалевать в коридоре по пути в столовую, Лиса глядела в окно и накручивала на палец волосы, а сам Чарли был занят тем, что отрывал полоски бумаги и катал из них шарики, чтобы бросаться в других ребят во время перемены. Альва с облегчением вздохнула. Все-таки есть кое-какие преимущества в том, что сидишь на задней парте!
Зазвенел звонок на перемену, и Чарли потянулся к спинке стула.
— Кто, нафиг, взял мою кепку?
 
Он принялся разглядывать пол под ногами.
— Это ты ее взяла? — спросил он, глядя на Альву.
— Зачем мне твоя кепка? — ответила она, стараясь, чтобы лицо оставалось невозмутимым, но щеки уже начинали дрожать.
— Идем, Чарли, ты должен выбрать команду! — прокричал из раздевалки Оскар.
Чарли встал из-за парты и напоследок смерил Альву взглядом.
— Я с тобой не закончил, — произнес он, исчезая за дверью.
— Я с тобой тоже не закончила, — сказала себе под нос Альва.
Подождав, пока все выйдут из класса, она вытащила из парты кепку и сунула ее в рюкзак. Там уже лежали кукла и земля с кладбища, ножницы и иголка с ниткой. Потом она прокралась в туалет у раздевалки.
Заперев дверь кабинки, Альва разложила все нужные предметы на крышке стульчака и стала рассматривать кепку. На резинке сзади обнаружилось два клочка волос. Она старательно отделила их и засунула внутрь куклы. Потом подсыпала туда ложку кладбищенской земли и зашила отверстие в куклином боку. Закончив с этим, она взяла кепку и вырезала из нее рубаху для куклы. Ей оставалось только собрать воедино все детали, когда опять прозвенел звонок.
Все время, оставшееся до обеда, внимание Альвы было сосредоточено исключительно на Чарли. Она смотрела на его шею, на его уши (которые торчали в разные стороны, но никто не дразнил его за это) и на воротничок рубашки поло, которую его мама определенно погладила. Альва силилась направить всю свою энергию на него, а потом на куклу в рюкзаке. Она представляла себе, что Чарли и кукла — это единое целое, одно и то же живое существо, и к тому времени, как звонок возвестил об окончании урока, у нее разболелась голова.
— На обед, по коридорам не бегать!
Все ученики повскакивали из-за парт, и Чарли повернулся, чтобы вновь смерить ее ледяным взглядом, прежде чем пойти в столовую. Как только Альва собралась выйти из класса, он вернулся и схватил ее за руку:
— После обеда жду тебя под деревьями. Повеселимся там вместе.
Альва стряхнула его пальцы. Чарли осклабился и убежал.
Ненависть клокотала в Альве, когда она снова закрылась в туалетной кабинке. На этот раз она положила на крышку унитаза готовую куклу, а рядом с ней пристроила коробочку с булавками и свечу в подсвечнике. Она зажгла свечу и выключила свет. Потом закрыла глаза и сосредоточилась на кукле. Важно было направить всю энергию на создание канала, по которому ее ярость обрушится на Чарли.
Открывая коробочку с булавками, она почти не сомневалась, что рука будет дрожать, но пальцы твердо взялись за булавку. Размышляя, куда бы ее воткнуть, Альва чувствовала, как бежит по жилам кровь. В конце концов она выбрала цель, подняла руку и ткнула кукле прямо в грудь. Раздался слабый скрип, когда острие булавки прошло сквозь плотную хлопчатобумажную вату.
Она взяла другую булавку, а за ней — еще одну. Вскоре кукла ощетинилась. Булавки торчали из ее головы, рук и ног. Последнюю булавку Альва приберегла для левого плеча. Потом она подняла свечу и снова сосредоточилась.
Магия исчезла, когда кто-то подергал дверную ручку кабинки. Альва аккуратно убрала куклу обратно в рюкзак и вышла. Снаружи стоял Оскар. Он рассматривал ее с самодовольной улыбкой, в которой читалось превосходство.
Вернувшись к себе за парту, Альва осознала, что голодна, но дело, ради которого она пропустила обед, того стоило. Когда класс снова наполнился учениками, она посмотрела в окно на игровую площадку. Лиам бежал в сторону раздевалки, но Чарли нигде не было видно. Может, он все еще ждет под деревьями, подумалось ей?
 
Когда вернулась учительница, все, кроме Чарли, уже были на своих местах.
— Кто-нибудь знает, где Чарли? — спросила она, вытирая доску.
— Я видела его под деревьями, — сказала Лиса.
Оскар стукнул ее по руке.
— Ладно, мы все равно начнем, — проговорила учительница.
Она опять повернулась к доске и стала писать на ней цифры. Альва не была сильна в математике, и ее мысли бродили вокруг куклы, лежащей в рюкзаке.