Любой ценой (СИ)
Ротный свое обещание сдержал — поговорил с начальником разведки. Тот дал разрешение. Сходил в штаб армии, где писарь строевой части дал ознакомиться с личными делами идущих со мной в рейд. Почерпнул я из личных дел много полезного. Но самым нужным оказалось мое личное дело. По странному стечению обстоятельств, личные документы и награды нам так и не вернули, а потому я углубился в изучение бумаг. И тут выяснились факты, приоткрывающие, по моему мнению, завесу тайны моего переноса именно в это тело.
Оказывается, в этом времени я — тоже Кротов Степан Савельевич, 1912 года рождения, уроженец Пермской губернии. Вот оно! Все данные мои собственные, за исключением года рождения. И тут тоже очень интересно: мой истинный, второй половины двадцатого века, год рождения — 1962. То есть, разница — пятьдесят лет ровно, день в день. Дни рождения и место у нас совпадают. А еще, родителей у нас зовут абсолютно одинаково. Бывает же такое! Никогда бы не подумал. Только вот обстоятельств «попадалова» личное дело не раскрывает. Интересы у нас тоже идентичные: есть отражение этого в автобиографии. Сейчас бы еще каким-то образом узнать, как отыграть обратно? Не в том дело, что чего-то боюсь, но, все же, неуютно мне как-то в этом времени. Не хватает друзей, коллег, семьи. Даже помечтал: вот, если бы сюда мои сослуживцы вместе со мной попали, мы такого бы могли наворотить! Но, мечты — мечтами, а жить пока приходится здесь и сейчас. И обстоятельства выбирать не приходится.
Вот и прозвенел «звонок». Меня и Ботаника — к ротному. У командира опять тот же самый набор присутствующих: начальники разведки и «Смерша».
— Проходите! Кротов, хочу у тебя спросить, что ты с Александром сделал?
— Не понял, товарищ полковник?
— Изменился он сильно, возмужал как-то.
— Это он, просто, настоящим мужчиной стал. Сами же просили.
— Да, я не в упрек. Сейчас мы проедем вместе в одно место. О том, что там увидишь и услышишь, ни одна живая душа знать не должна, даже твои бойцы. Секреты, как мне известно, ты хранить умеешь. Готов?
— Так точно, товарищ полковник!
— Тогда, поехали!
На улице возле дома стоит «Виллис». Все садимся в него, поехали. Дорога монотонная, идет по полю, поросшему бурьяном. Я даже задремывать начал. Вдруг машина резко затормозила, я чуть из нее не вылетел. А дальше началось. Откуда только и взялись эти бесформенные существа? Мы все оказались моментально обезоруженными, но, надо отдать должное, очень мягко, без мордобоя. Лица в маскировочном гриме скалятся в улыбках.
— Товарищ полковник! Сержант Белый! Разрешите обратиться к старшине Кротову?
— Твои черти?
— Так точно!
— Обращайтесь!
— Товарищ старшина! Вверенный вам взвод спецназа находится на занятиях. Захвачена учебная цель: автомашина с условными «вражескими» офицерами. Потерь среди личного состава нет! Разрешите получить взыскание?! — А у самого — улыбка от уха до уха.
— Вольно! — Это смершевец. — Наказывать вас не за что. Только, если бы подстрелили кого из вас?
— Так, еще и попасть надо, товарищ полковник! А до того — успеть выстрелить. Вы же не успели? — Нет, ну, каков наглец! А впрочем, я доволен…
— Да, Кротов! Слышал я о твоих уже много, но лично впервые увидел. Как мне кажется, задание выполнить с такими орлами вы сможете. Вы свободны, сержант! Оружие только верните! Еще! Что это такое: «взвод спецназа»?
Пришлось объяснять то же самое, что я втолковывал приданным, когда случайно оговорился.
— Ну, пусть будет так: спецназ, так спецназ! А вообще-то — звучит! Дойдет до немцев — вот они голову-то поломают.
…Проехав еще немного, мы свернули с дороги. На окраине села стоит сарай, охраняемый часовым. Около сарая машина и остановилась.
— Вот и приехали!
Начальник разведотдела вышел из машины и жестом пригласил нас войти в сарай. Вдоль стен были установлены стеллажи, на которых стояли клетки с обычными серыми крысами. Несколько человек в белых халатах производили с клетками какие-то манипуляции. Они поздоровались с Ботаником, как со старым знакомым.
— Вот, Кротов, это и будет одним из твоих заданий: доставить за линию фронта этих крыс.
— Товарищ полковник, так их же тут около сотни.
— Если точно, то сто четыре.
— Это, сколько же народу понесут этих крыс? В смысле, сколько человек мы будем сопровождать?
— Ты немного не понял. Твоя группа и понесет эти клетки. Сопровождать тебя, кормить крыс, ухаживать за ними будет Александр. Он же по получению сигнала их и выпустит.
Вот тут-то мне снова вспомнились мои мысли по поводу бактериологического оружия. Неужели мои предположения оказались верными?
— Товарищ полковник! А мы через них ничем заразиться не можем?
— Ты чего это, старшина, выдумал? Александр может подтвердить, что крысы абсолютно здоровы.
— Тогда для чего все это нужно?
— Подробности узнаешь в свое время. Пока тебе нужно прикинуть, как их переправить во вражеский тыл и доставить к месту назначения. Пошли! Александр! Вы остаетесь здесь. Ваши занятия со старшиной закончены, приступайте к исполнению своих прямых обязанностей! Пошли, Кротов!
Мы вышли из сарая.
— Теперь мы поедем с тобой в штаб армии. Там посмотришь документацию по «Голиафам». Тебе нужны их технические характеристики?
— Так точно, не помешают.
— Садись в машину.
В штабе армии мы прошли в кабинет начальника разведки. Я углубился в тактико-технические характеристики «Пантер» и «Голиафов». Мелочей в разведке не бывает. Никогда не знаешь, что и когда может пригодиться. Потому и приходится забивать голову всевозможной информацией.
…Значит, так! «Пантера»! Ничего особенного. Даже зацепиться не за что. Боекомплект: восемьдесят один снаряд калибра семьдесят пять миллиметров. Ничего мне это не дает. Двигатель бензиновый. Это уже что-то. По крайней мере, бензин вспыхивает и горит лучше, чем солярка. Запас хода двести пятьдесят километров. Если по пересеченке, то еще меньше, можно смело сократить до ста восьмидесяти — ста девяноста. А откуда в бою ровные дороги? Плюс к этому, во время боестолкновения танк тоже должен двигаться, да еще и выйти из боя к месту своей дислокации. Вот это может пригодиться. Далеко от места боевого применения эти танки базироваться не могут. Соответственно, с учетом всей информации, место, где прячут танки, не может быть дальше тридцати — сорока километров от линии боевого соприкосновения, либо их должны чем-то доставлять. Следовательно, нужна информация о предполагаемом месте схватки, причем с обеих сторон.
«Голиаф»! Размеры маленькие, всего полметра высоты, полтора в длину. Заряд шестьдесят килограммов тротила. Вес больше трехсот килограммов. На электрической тяге. Следовательно, доставлять к полю боя их должна какая-то техника, причем тяжелая. На аккумуляторе такая машина много не пройдет, емкости не хватит.
— Ну, что, Кротов? Ознакомился?
— Так точно. Есть кое-какие соображения. Я понимаю, что информация секретна, но мне необходимо знать место предполагаемого боестолкновения. Это облегчит и ускорит поиск. А значит, останется больше времени для подготовки и организации уничтожения техники.
— Хорошо! Информацию ты получишь, но только перед самым выходом. Для подготовки у тебя есть еще время. Переход линии фронта намечен в ночь на 24 июня. До этого момента у тебя все должно быть готово.
Глава 15. Проясняется
Январь 1995 года. В стране — бардак. В полный рост идут бои в Грозном. Вот настал и наш черед. Объявили приказ министра. Часть отряда направляют в Чечню, дислокацией определен город Грозный. Первым едет наше оперативно-боевое отделение. Новостные каналы скупо дают информацию по обстановке в республике. Их послушать, так все идет просто замечательно. Войска продвигаются вперед, потери минимальны. Мы уже приучились читать между строк и слышать то, о чем упорно не говорится.
Вот огласили приказ по управлению, определены сроки командировки. Подготовка к ней идет полным ходом. Домашним многие, я в том числе, сказали, что едем в Моздок, там тихо, стоит мощная группировка федеральных войск. В ответ наслушались такого… «Зарплату полгода уже не видим, тебя дома нет, а сейчас еще и в командировку неизвестно на сколько. Дети скоро забудут, как ты выглядишь!» И все в том же духе. Тяжело нашим женам, да и детям не легче. Денег нет, а накормить всех чем-то надо. Одно радует: перед командировкой ликвидировали всю задолженность по денежному довольствию.