Дьявольские шутки

Эйлерт поднял взгляд на крохотные острые капли-стрелы, Джасперу этой заминки хватило, чтобы, сделав выпад, нанести удар по груди. Лерт успел отступить, но поскользнулся и упал. В груди пульсировало, но рана оказалась неглубокая.
— Монро! — громко позвал Эйлерт, понимая, что один уже точно не справится.
Монро как раз проткнул мечом какого-то незнакомого парня, совсем молодого и, судя по всему, глупого, потому что он оказался не на той стороне не в то время и не в том месте. Корабел обернулся на крик Эйлерта и сразу понял, что времени у него не так много.
— Не успеешь, — прошипел Джаспер.
— Посмотрим, — в один голос ответили Эйлерт и Монро.
Острые капли-стрелы полетели в Эйлерта. Монро сделал несколько движений руками, и из пальцев, как и несколькими минутами ранее, выскользнули тонкие нити. Они тут же сплетались между собой в полёте, образовывая огромный полупрозрачный ковёр.
Стрелы Джаспера расплескались водой, врезавшись в полотно Монро.
Успели.
— Сукин сын! — взревел Джаспер.
Эйлерт вскочил на ноги и, не позволяя ни Джасперу, ни самому себе прийти в чувство, атаковал, пытаясь выбить разделочный нож из рук Палача. Эффект неожиданности сделал свое дело не до конца: хватка Джаспера ослабла, но он смог удержать оружие. Лерт не прекращал атаки, чтобы у Джаспера не хватило времени напасть первому, и надеялся, что Монро уже придумал способ убить его.
Из трюма вышла Зелда. Живот у неё все так же был перевязан, но уже сухой, даже без крови. Она веренно стояла на ногах, хотя вряд ли смогла бы долго сражаться, тем более в одиночку. Монро поднял руку, давая ей знак подойти ближе к нему. Придумать план, как убить Джаспера, за такое короткое время он не успел, но что-то решать и делать нужно было прямо сейчас. Времени совсем не оставалось. Эйлерт мог погибнуть в любое мгновение.
Зелда подбежала, по инерции придерживаясь за раненное место. Джаспер резанул ножом по уже раненному плечу Эйлерта. Монро быстро заговорил:
— Атакуем его с двух сторон. Целься со всей оставшейся силы ему в сердце. Сможем ранить его сердце…
— Сможем убить его, знаю. Можно целиться ещё в голову, но давай начнем с сердца, согласна, —отчеканила Зелда и рванула в обратную сторону, чтобы окружить Джаспера.
Зелда и Монро переглянулись, кивнули друг другу.
Эйлерт тяжело дышал и отбивался все медленнее. Но отбивался. Атаки Джасера становились сильнее, настойчивее. Ему доставляло колоссальное удовольствие так изматывать врага, а не убивать его сразу. Смотреть, как Лерт выдыхался больше с каждым новым ударом, оказалось весело и интересно. Джаспер смеялся и наносил один удар за другим. Звук сталкивающихся лезвий становился тише.
Между ладоней Монро появилось чёрное тонкое копье. Оно поблескивало маленькими искрами, казалось неопасным и неострым, но было длинным и больше обычного копья. Зелда, внимательно наблюдая за действиями Монро, повторила его движения, создав точно такое же оружие.
Одновременно они бросили копья в Джаспера. От оружий к их рукам тянулись тонкие, едва заметные нити, с помощью которых они могли задавать траекторию, но Джаспер был слишком занят Эйлертом. Копье Зелды вонзилось в спину и прошло насквозь. Джаспер замер, выдохнул, не сводя глаз с Эйлерта, который тоже не двигался, тяжело дыша.
Копье Монро сделало полукруг и протиснулось спереди между Лертом и Джаспером, тоже проходя насквозь. Даже Палач не смог ничего сделать, когда его сердце защемило чужой магией.
Копья расплывались, и потоки магии проникали внутрь сердца, разъедали его, уничтожали. Зелда опёрлась о борт корабля, теряя силы, но упорно продолжала — нужно довести дело до конца, нужно покончить с этим. Монро стискивал зубы и старался не делать лишних движений, чтобы не упустить созданные им же нити.
Джаспер выронил нож.
— Убью вас, сукины дети, — проскрежетал он и рухнул на колени.
Вместо сердца у Джаспера образовалась дыра. Магия сжирала не только его сердце, но и жизнь. Кожа чернела, каменела, а тело рассыпалось прахом.
Джаспер Аселет умер, оставив после себя только измазанный кровью разделочный нож.
 
Эйлерт выронил шпагу и опустился на одно колено, пытаясь выровнять дыхание. Монро подошёл к нему, и выглядел он не менее уставшим.
— Мы справились, — выдохнул Монро.
— Ещё нет, — напряженно ответил Лерт и поднялся. — Рагиро..!
Он посмотрел в сторону «Гекаты» и решительно пошел в сторону корабля.
Монро, немного подождав, решил, что ему лучше всего отыскать Ригана и Бермуду.
***
Габриэль Грэдис выглядел словно ангел — полностью белый с белыми крыльями и ледяным блеском в глазах. От него веяло холодом, несмотря на начавшиеся взрывы и полыхающий огонь. Рагиро слышал его едкий, раздирающий смех, и даже грохот не смог заглушить его. Ледяным у Габриэля был не только взгляд, но и улыбка. Рагиро бы привыкнуть к этому за столько лет, но всякий раз — даже сейчас, когда отступать некуда, — его пробирала дрожь. Габриэль Грэдис не мог этого не заметить.
Они не спешили начать бой. Каждый из них знал, что рано или поздно этот момент настанет и им придётся сойтись в битве. Габриэль ждал, когда сможет в очередной раз поставить Рагиро на место, а Рагиро оттягивал ту секунду, когда придётся дать Габриэлю отпор. Страха больше не было, зато желания убивать — хоть отбавляй. В руке у Рагиро материализовалась рапира.
— Рапира — это так банально и так элегантно, мой дорогой Рагиро, но раз ты хочешь… — произнёс Габриэль, и в его руке тоже образовалось точно такое же оружие. — Я не против.
Рагиро стоял неподвижно, Габриэль несколько раз взмахнул в воздухе рапирой. Крылья за спиной сделали один взмах, и дым, из которого они были созданы, посветлел, становясь ослепительно белым. Это позёрство раздражало бы, сделай то же самое кто-то другой. Кто-то, кто не Габриэль. Но у него — у первого из Палачей — это выходило изящно, будто бы он был рождён с ангельскими крыльями, которые продолжали его тело.
— Чего ты ждёшь? — Габриэль сделал ложный выпад вперёд, кончик рапиры застыл в нескольких сантиметрах от лица Рагиро. — Из нас двоих биться на смерть хочешь именно ты. Так чего ты ждешь? Или по-прежнему боишься меня? Мой дорогой Рагиро, зачем ты здесь, если даже оружие на меня направить не можешь, ммм?
Не успел Габриэль отойти назад, сказать что-то ещё или наконец нанести удар, как Рагиро резким, неожиданным движением выбил рапиру из рук Габриэля.
— Не советую тебе отвлекаться, Габриэль, — серьёзно ответил Рагиро, и теперь его рапира смотрела прямо на Палача.
Один глаз у Габриэля принял красный оттенок, становясь зеркальным отражением Рагиро и снова напоминая ему, что они похожи намного больше, чем Рагиро думал.
Рагиро ненавидел эти глаза — свои и его. Габриэль беззвучно рассмеялся, откинутая рапира вернулась в его ладонь, но действовать он не спешил: медленно отошёл на пару шагов, убрал свободную руку за спину и поклонился, не отрываясь смотря на Рагиро.
Позади Райнер Финн сражался с другим Палачом, и сражались они громко, круша всё на своем пути, сжигая всё, что можно сжечь. «Геката» оставалась на воде лишь благодаря силе тех, кто ещё оставался на палубе, корма была снесена, и, будь это обычный корабль, он бы вряд ли подлежал восстановлению.
Бой Рагиро и Габриэля кардинально отличался: вёлся бесшумно и неторопливо. Они не пытались задеть что-то вокруг, сокрушить противника одним ударом или изничтожить его до праха. Их бой был похож на безмолвный диалог, в котором говорили только рапиры, соприкасаясь лезвиями друг с другом.
Габриэль улыбался, отражал удары Рагиро, но не нападал сам, лишь отступая и уворачиваясь, не воспринимая всерьез ни битву, ни самого Рагиро, ни его намерений. Он смеялся, издевался, всем видом показывая, что просто удовлетворяет желания того, кто по определению не мог быть сильнее его. Рагиро двигался быстро, резко и сосредоточено. Хотел задеть Габриэля, достать его, поставить на колени и отомстить за всё, что он делал. Но почему-то не успевал за плавными отступлениями Палача. Несколько миллиметров всегда оставались между лезвием рапиры и телом Габриэля. Это злило, но Рагиро не останавливался.