Ост-Индский вояж (СИ)

— Значит, необходимо и матроса на это брать. Нам с таким делом не справиться, — заметил Сафрон. Белые не перевозят людей. Бородавка, это можно устроить? С матросом?
— И легко, сахиб. Он и так ничего не делает. Как только узнаю день выхода сеньоры, так наймём коляску и будем поджидать. Однако, она может не согласиться с предложением. Что тогда?
— Тогда хватаем её за жабры и силой пихаем в повозку — и ходу! — заявил Данил. — Ждать больше нет смысла. Сколько можно!
Похитители переглянулись, Бородавка вопросительно смотрел на них, не понимая, и Сафрон пояснил.
Бородавка подумал и согласился.
— Пожалуй, это самое лучшее, сахиб. Ждите моего сообщения.
Бородавка уже до полудня нашёл Сафрона, сказав ему:
— Служанка ещё не знает, когда сеньора выйдет погулять. Но она ещё сказала, что та женщина, что сопровождает её, компаньонка, что ли, знает лучше. И я попробую её встретить, когда она выйдет из дома. Это она делает намного чаще. Может быть, даже сегодня.
Однако и вечерам Бородавка ничего не смог сообщить интересного. Компаньонку он не встретил.
Через сутки Бородавка всё же кое-что узнал.
— Она тоже не может точно назвать день прогулки, сахиб. Но уверена, что в среду это должно случиться. Сегодня вторник, значит, завтра всё может произойти, и мы сможем вернуться в Сурат. Здесь нам уже довольно опасно находиться. Португальцы слишком подозрительно на вас посматривают. Я это заметил, сахиб. Будьте осторожнее и поменьше показывайтесь в крепости.
Сафрон забеспокоился и тут же решил спрятать казаков от посторонних и любопытных глаз. Потому тут же распорядился, сказав Герасиму:
— Сам сиди тихо и не высовывайся. Кого наших встретишь — передавай мой приказ в крепость не ходить. Хватит нам и пригорода. Завтра всё может закончиться. Пусть не разбегаются.
Сеньора вышла погулять именно в среду, и об этом Бородавка тотчас сообщил Сафрону с казаками. Те были наготове и ждали этого момента.
— Пошли к крепости, а ты, Герасим, остаёшься в лодке и всё приготовь для срочного отплытия. И смотри ничего не забудь. Воды побольше запаси!
Они прошли от лодки к крепости, и Сафрон оставлял каждого на расстоянии примерно двухсот шагов друг от друга.
— Будьте внимательны и наблюдайте. Вдруг понадобится помощь. Тогда сразу же бросайтесь вызволять наших. Я буду первым в этой цепочке.
Сафрон вошёл в крепость. На него мало кто обращал внимание. Здесь белый человек не вызывал подозрений. Он заметил матроса, сидящего в коляске, запряжённой маленькой лошадью местной породы. Бородавки видно не было.
Прождав с полчаса и постоянно бросая украдкой взгляды в сторону, где могут появиться сеньоры, он раздумывал и прикидывал, как избежать погони в самой крепости?
Наконец матрос сделал знак, что заметил сеньору и слегка тронул пони. Он отказался от одного из желающих прокатиться, и неторопливо следовал за парой женщин, медленно идущих к воротам. Это понравилось Сафрону, и он с видом занятого португальца опередил сеньор и дал знак своим казакам.
Увидел, как они также подали знак задним и те поспешили к лодке, готовя побыстрее закончить приготовления к отплытию. Он обернулся, видя, как матрос уговаривает женщин сесть к нему в коляску. Те отказывались, продолжая медленно шествовать под зонтом, боясь лучей жгучего южного солнца.
Сафрон поспешил на помощь, видя, что события развиваются не так, как хотелось бы ему. Двое белых португальцев стали ругаться с матросом, грозясь отлупить назойливого приставалу.
Сафрон вскочил на подножку двуколки одной ногой, руками быстро схватил сеньору за руку и, не успела она ничего сообразить, как уже сидела на сидении, пытаясь закричать. Но матрос уже нахлёстывал лошадку, и та с места рванула галопом, увлекая коляску вниз к морю. Сзади закричали португальцы.
Сафрон в молчании зажимал рот сеньоре, не слушая воплей оставшейся компаньонки. А сеньора в ужасе рвалась освободиться, но ничего уже не могла сделать.
Несколько минут отчаянной гонки — и они у причала из гниющих досок, где лодка уже была готова к уходу. Парус уже распускался, наполнялся ветром, а причальный трос натянулся, готовый лопнуть.
 
— Бросай лошадь! — крикнул Сафрон матросу. — Прыгаем в лодку! Я притащу сеньору! Торопитесь! Уже народ собирается, нас покарать!
Он грубо перехватил сеньору за талию и силой, преодолевая брыкание, передал её Данилу. Тот расплылся от удовольствия в улыбке, лапая желанное благоухающее тело.
— На вёсла, казаки! — распорядился Сафрон, едва не забыв про Бородавку, который бежал, не в состоянии догнать коляску.
А народ тоже не собирался просто так уступать сеньору. С палками и шпагами мужчины бежали к пристани, грозя успеть захватить похитителей.
— Пальни в них из мушкета, Данилка! — крикнул Сафрон, и опять зажал рот женщине. Успокоить её он не мог — языка не знал, и лишь что-то бормотал на родном, забыв, что его никто не понимает.
Бородавка едва успел спрыгнуть в лодку, как Аким топором перерубил причальный трос, и лодка тут же пошла по ветру, удаляясь от берега. Грохнул выстрел и редкая толпа притормозила бег, оглашая воздух проклятьями и угрозами. Но лодка уже набрала ход и удалялась, оставив на берегу возмущённую толпу португальцев и ухмыляющихся туземцев.
— Вроде бы улизнули, хоть и не тайно, — проговорил Сафрон, смотря на удаляющуюся толпу людей на берегу. — Как бы погоню не устроили.
— Могут и устроить, да поздно будет, Сафронушка, — заметил довольный Данил. — Здесь нет лодок для этого, а пока они её достанут да всё остальное, мы им уже не дадимся. Да они, узнав, что мы вооружены, вряд ли осмелятся так просто броситься за нами. Но грести надо. От греха подальше.
Данил был доволен и рад приключению. Особенно возможности хоть немного, но подержать в руках такую богатую и нежную сеньору. Он бросал на неё жадные взгляды, и всем стало ясно, что он жаждет её.
Женщина в ужасе таращила глаза, боясь, что с нею смогут сделать всё, и даже надругаться над нею. Сафрон всё же отнял грязную ладонь от её рта и посмотрел на Бородавку, сказав строго:
— Скажи этой гусыне, что ей ничего от нас не будет. Пусть только не визжит, а то будет хуже, И не говори, куда её тащат.
Бородавка старался получше передать слова Сафрона, и женщина, хоть и не совсем успокоилась, остепенилась и затихла, сжавшись на корме, откуда выглядывала, блестя слезами.
В молчании похитители посматривали на несчастную женщину. Она была не столько красива, сколько очень приятна на вид, а глаза её, почти чёрные и немного раскосые по форме, притягивали неотрывно. Всякий, кто смотрел в них, с трудом отводил свой глаз, и долго не мог забыть. Недаром Данил так жадно в неё всматривался.
Она несколько раз обращалась к Сафрону, видя в нем старшего, но тот только пожимал плечами, давая понять, что ничем не может помочь и даже не понимает, чего она хочет от него.
Тем временем день клонился к завершению, а лодка находилась далеко от залива в Сурат. Сафрон начал нервничать. Обратился к Бородавке за советом и тот с неохотой ответил:
— Понимаю, сахиб. Но я смогу и ночью довести лодку до места. Лишь бы море не подкинуло какой каверзы, что вполне возможно.
— Ты что-то знаешь или чувствуешь? — насторожился Сафрон.
— Ничего вроде бы нет, а на душе неспокойно. А это не к добру.
— Сколько времени идти до залива?
Бородавка поглядел на небо, на закатное солнце, на птиц, что летали у моря и ответил:
— Часа через три может усилиться ветер, сахиб.
— Что это значит? — не унимался Сафрон, понимая, что туземец волнуется.
— Может начаться шторм, сахиб. Но он, если и начнётся, то не раньше утра.
— И что нужно предпринять? Лодка ведь такое судёнышко, что даже свежего ветра может не выдержать. Мы на середине залива. А он широкий.
— Если откровенно, сахиб, то я бы посоветовал повернуть к берегу и там постараться укрыться, переждать. Мы ближе к северному берегу, и туда же ветер задувает. Так мы быстрее дойдём до укрытия.