Чёрные узы и Белая ложь (ЛП)

Я улыбаюсь. Боже, я скучала по ней.
— Ну, мы с Беком застряли в глуши Колорадо в метель после деловой встречи. Там не было связи.
Эмма одаривает меня сияющей улыбкой. — Боже мой, вам, ребята, приходилось мерзнуть, чтобы согреться?
Я кусаю губу, не зная, как начать рассказывать им, как сильно все изменилось. По крайней мере, они воспримут это как много изменений. Они не знают, что это был план с самого начала.
— Твою мать. ВЫ ТРАХАЛИСЬ! — кричит Эмма, экран становится размытым, она подпрыгивает от волнения.
Я борюсь с желанием вырваться из-за укачивания тем, как сильно швыряет телефон, когда лицо Винни снова появляется в поле зрения. Она и Эмма спорят по телефону, и они оба наконец появляются в поле зрения, когда телефон успокаивается.
— Эмма ведет себя как типичная драматическая личность или ты действительно переспала с Бекхэмом Синклером?
— Ну… — начинаю я, ставя телефон на полку в шкафу. Глубоко вздохнув, я поднимаю руку и шевелю пальцами перед камерой.
— ЧТО ЗА ХУЙНЯ! — Эмма кричит, а Винни громко вздыхает.
— Это то, что я думаю? – спрашивает Эмма, – ее голос сорвался, когда она наклонилась так близко к камере, что я могу видеть только ее глазное яблоко.
— Мар, ты помолвлена? — спрашивает Винни, ее голос полон недоверия.
Я убираю руку от камеры, улыбаясь им обоим. — Да, — самодовольно отвечаю я. — На оба ваших вопроса.
Они кричат в унисон, оба по очереди хватают телефон, чтобы поговорить со мной. — Я собираюсь поклониться тебе, королева, — начинает Эмма. — Когда один брат разбивает тебе сердце, трахни другого и обручись с ним в качестве расплаты. Ты чертова икона.
Я качаю головой. — Это не так, Эм. Все началось с того, что мы работали вместе, а потом стало… больше. — Ничто из того, что я сказала, не является ложью. Мы с Беком начали работать вместе, но теперь это кажется чем-то большим. Я просто не знаю, видит ли он это так же.
— Значит, это не имеет ничего общего с Картером? — Вопрос Эммы невинен, но он застает меня врасплох. Впервые я понимаю, что могла бы воспользоваться этой возможностью, чтобы отомстить Картеру за все, что он сделал со мной, но ни разу с тех пор, как я переехала к Беку, я не думала об этом таким образом. Это всегда было о Беке. Это никогда не было о Картере.
— Ничего, — отвечаю я с примесью условности в голосе.
— Все наследницы Манхэттена будут в бешенстве, — бормочет Винни с хитрой улыбкой на лице. — Я думаю, что половина светских львиц Манхэттена всю свою взрослую жизнь думала, что они будут теми, с кем он, наконец, остепенится.
“Они все еще могут”, с грустью думаю я, зная, что придет день, когда я больше не буду его.
Эмма обнимает Винни за плечи, притягивая ее к себе. — Ну, они все могут отступить, потому что, конечно же, это наша девушка уговорила миллиардера-плейбоя остепенится.
Я смеюсь, желая, чтобы так было всегда. — Кстати, у нас с Беком скоро будет помолвка, и вы оба должны быть там.
— Естественно! — восклицает Винни, закатывая глаза. — Скажи нам, когда и где, и мы будем там в мгновение ока.
— Мы с Беком все еще прорабатываем детали, но, думаю, это будет довольно скоро.
— Хорошо! Не могу дождаться, когда увижу этот камень на твоем пальце воочию. — с гордостью говорит Эмма.
Я провожу еще пять минут, разговаривая с ними, придумывая более приемлемую историю о том, как мы с Беком обручились. В конце концов, я говорю им, что мне пора идти, хотя мне бы хотелось сидеть и разговаривать с ними всю ночь, как мы это делали, когда жили вместе. Несмотря на то, что я разговаривала со своими лучшими подругами, я не забыла причину, по которой я пришла сюда в первую очередь.
Я не забыла, кого я оставила ждать меня, несомненно, злясь с каждой секундой, что заставляю его ждать.
Попрощавшись с лучшими подругами и пообещав им, что скажу им, когда будет вечеринка, я вешаю трубку и начинаю готовиться ко сну.
Даже если мы ложимся спать, это не значит, что я не могу хорошо выглядеть, делая это. Если он собирается выполнить свою угрозу, почему бы не нажать на его кнопки еще сильнее?
 
Я вытаскиваю короткое бледно-лиловый пеньюар. Это не оставляет абсолютно ничего для воображения, но именно так я предпочитаю. Он уже все это видел, но это делает свое дело и наверняка будет его дразнить. Я улыбаюсь, натягивая его. Цвет лаванды хорошо смотрится на моем оливковом оттенке кожи. Повернувшись перед зеркалом в полный рост, я ухмыляюсь в предвкушении реакции Бека на это.
Иду в ванную, нахожу резинку и собираю волосы в пучок на макушке. Бек, кажется, всегда целует и смотрит на мою шею, теперь с моими волосами, это привлекает внимание к маленьким любовным укусам, которые он оставил на моей коже.
Я беру свою зубную щетку, зарядное устройство для телефона и несколько других необходимых вещей, прежде чем бросить их в небольшую сумку. Мой желудок нетерпеливо подпрыгивает, когда я подтверждаю, что у меня есть все необходимое, чтобы поменяться комнатами на ночь. Если он всерьез хочет, чтобы я была с ним каждую ночь с этого момента, мне придется переместить еще кое-что в его комнату, но пока этого достаточно.
Я теряюсь в волнении, что увижу его внизу, но когда открываю дверь, мое лицо сталкивается с твердой грудью. Я поднимаю голову и вижу хмурого Бека, ждущего меня, как хищник, выжидающего свою добычу. Он хватается за верхнюю часть моего дверного косяка, в его глазах назревает буря, и он смотрит на меня кинжалом.
— Это было намного больше, чем пять минут. — Его голос грубый, отчего у меня по спине пробегают мурашки. Они также могут быть связаны с тем, как он не торопится разглядывать мое тело, тоска в его глазах не может скрыться даже за гневом, когда он смотрит на то, что я ношу.
Я тяну прозрачную ткань высоко на бедрах. — Я должна была подготовиться, — объясняю я, изображая невинность.
Его хватка крепче сжимает раму над моей головой, дерево под его хваткой, похожей на тиски, сжимается. — Если это то, что ты надеваешь перед сном каждую ночь, то ты только усугубляешь тот факт, что нет ни единого шанса, что ты когда-либо будешь спать где-либо, кроме моей кровати.
Я делаю шаг ближе к нему, проводя руками по мягкой ткани его футболки. Даже через хлопок я чувствую, как он напряжен, как тверды его мышцы под моими пальцами. — Это то, что я буду носить с этого момента, — тихо говорю я. — Для тебя.
Рычание, которое вырывается из его груди, является висцеральным, когда он отрывает свое тело от дверного косяка и притягивает меня к себе. Его губы были прижаты к моим только на секунду, когда он приподнял меня за зад, давая мне лучшее положение для поцелуя.
Он ведет нас в мою комнату, даже не удосужившись отвести нас в свою, прежде чем бросить меня на кровать, и вскоре после этого его тело последовало его примеру. Одним легким движением он срывает с себя рубашку и бросает ее на землю.
Его взгляд скользит по моему телу, когда он оценивает одежду, которую купил мне. Тот, который я надела только для него.
— Я планировал просто дать тебе поспать сегодня ночью, — начинает он, снимая мою ногу с матраса и целуя внутреннюю часть моей икры. Его рот так далеко от точки, которая пульсирует между моими ногами, но все же мне кажется, что он лижет меня прямо там, как я чувствую его везде, пока его влажный рот скользит вверх по моей ноге. — Но тогда у тебя хватило наглости вести себя так, будто мы не будем просыпаться каждое утро со сцепленными конечностями, это меня просто не устраивает.
— Я не думала, что это тебя так расстроит. — Я вращаю бедрами, пытаясь создать какое-то трение, когда он целует меня во внутреннюю часть колена.
В его глазах вспыхивает огонь, когда он смотрит на меня из-под моих ног. — Конечно, это чертовски расстроило бы меня. Думаешь, я проведу с тобой одну ночь, и этого будет достаточно?
Я надеюсь, что ему никогда меня не будет достаточно, но я не говорю об этом вслух. Вместо этого я немного больше питаюсь его гневом, мне нравится, как он вымещает свое разочарование на мне. — Может быть. Я думала, ты устаёшь от женщин после одного раза.