Не все жили долго и счастливо (СИ)

- Хоть так. Но я согласна, что надо самим все осмотреть, – поддержала подругу Вероника.
- А почему она еще здесь? – о своем, о личном поинтересовалась Вика.
Баранова в ответ одарила соперницу злобным взглядом.
- Ну, не выгонять же человека на улицу посреди ночи, – попивая странного цвета коктейль, произнесла только что вошедшая Таня.
- Надеюсь, это что-то целебное. Тебе сейчас к доктору надо. – Катя с интересом взглянула на переливающееся содержимое бокала.
- Целебное во всех смыслах, – ухмыльнулась Таня.
С ней опять было что-то не так. Возможно, виной тому послужило удушье или травма головы. Но вряд ли таким образом можно изменить характер, притом несколько раз за одну ночь. Размышляя о поведении подруги, Катя пыталась подобрать правильные слова, чтобы убедить ее не злоупотреблять алкоголем, а остальных – помочь осмотреть дом.
И когда, наконец, Катя придумала, как ей казалось, неоспоримые доводы, в гостиной никого не оказалось.
«Как они могли?! – подумала Катя. – Неужели, стоило мне отвернуться, как все предпочли разбежаться по своим норам. И никто не удосужился даже предупредить… А как же Вероника? Она же обещала помочь».
Катя вышла в коридор. Возможно, друзья решили подшутить или пошли осматривать дом, думая, что она следует за ними. Но там тоже было пусто.
А между пожарными тем временем состоялся один занятный разговор.
- Слушай, Саша, дак что там случилось в предыдущем доме? Что будем писать в бумажках?
- В смысле? Если ты имеешь в виду перевеселившихся студентов, то подвал твои ребята изучали.
- Нееет… Ты же сам вышел оттуда и сказал, что проблема устранена.
- Не гони. Все было в точности до наоборот.
- Ага, сейчас. Так и запишем.
- Вот только не надо сарказма, товарищ Альцгеймер! У меня и так забот хватает.
- Какие заботы?! Одолжи моих пятерых детей – тогда и поймешь, что значит заботы.
- Ну, если после стольких лет службы ты так и не научился пользоваться «шлангом»…
- Я люблю своих детей. Но это не означает, что они порой…
- Почему все наши разговоры в итоге сводятся к твоим детям?
- Не знаю. Но я хочу поскорей их увидеть. А теперь придется возвращаться в тот особняк и делать вид, что повторный осмотр – необходимая мера предосторожности.
- Или написать о небольшом возгорании в подвале.
- Ты предлагаешь?..
- Как хочешь…
- Согласен.
Действительно, решение пожарных не позволило узнать природу задымления. И лишь двое были в курсе, что именно произошло накануне: Андрей Искрин, устроивший диверсию, и Меланья, с неохотой разгребающая последствия.
Особняк «уснул». Все входы и выходы оказались заблокированы. Пока хозяйка разбиралась с любопытством своих съемщиков, Андрей безрезультатно пытался пробиться внутрь. Чувство, что он оставил ребят на произвол судьбы, заставляло нарезать все новые круги, но здание было неприступно.
Тогда Андрей сдался. Не навсегда, конечно. Только на остаток этой ночи. Решив вернуться на следующий день и попробовать вразумить ребят, он сел в машину и вдавил педаль газа. Ему больше не хотелось бояться. Не хотелось следовать уничтожающим личность правилам. Ему надо было хотя бы на немного, на несколько минут вновь почувствовать себя кем-то значимым. Будто весь мир исчез. И лишь скорость и встречный ветер уносят туда, где тебя никто не знает, где счастье все еще возможно.
Прошло минут двадцать. А может и час. Катя не следила за временем. Она просто гуляла по дому и искала малейшие признаки жизни. Третий этаж, второй, первый, подвал. Опять почему-то третий. То ли недосып, то ли последствия воздействия непонятного газа, но нечто раз за разом стирало любые воспоминания о промежутках времени, когда Катя спускалась по скрипящим ступенькам, когда замечала странные шевеления и следовала за ними, когда нашла перекошенную от ужаса Иру Баранову…
Та вылетела откуда-то с безмолвными криками о помощи. Одеревеневшее от страха горло не могло издать ни звука.
Катя обняла бедняжку и тихо прошептала, что жизнь продолжается и когда-нибудь все будет хорошо. Ведь отчаяние – главный враг счастья.
 
И только после этого Катя осознала, что причина испуга Иры вовсе не очередной разрыв с Марзовским. Выйдя на свет, она взглянула на свои руки. Красная жидкость медленно стекала с ладоней, а Баранова прижалась к стене и беззвучно рыдала.
- Чья это кровь?! – спросила Катя, подбегая к Ире и пытаясь найти следы ранений. – Я не вижу…
Сверху раздался крик. И хоть Катю еще не покинуло ощущение, что все это глупый розыгрыш, в глубине души она уже знала о своем заблуждении.
Ступенька за ступенькой, она бежала в комнату Вики. Конечно, Катя не разобрала, откуда именно донесся вопль. Но интуиция приказывала сначала проверить самую очевидную версию.
И она не подвела. Раскинув руки, вся в крови, с перерезанным горлом на кровати лежала… Таня. Тихоня, которая даже голубям уступала дорогу, закончила свой путь, так и не начав толком жить.
- Нет!.. – с ужасом прошептала Катя и медленно подошла к все еще теплому телу. – Танечка, пожалуйста, очнись.
Но чудо не могло произойти. Не было нужды вызывать скорую и прощупывать пульс. Один взгляд позволял определить травму, несовместимую с жизнью. И Катя заплакала. Рухнув рядом, она начала задыхаться.
- Ааааа! – закричала, садясь, Таня.
- Ааааа! – завизжала Катя и отскочила к стенке.
- Нет. Мне почему-то не смешно, – стыдливо пробурчал вылезший из шкафа Сергей. Правда, снимать происходящее он все же не прекратил.
- Что случилось?! – запыхавшись, в комнату влетел Виктор.
Но вид расплывшейся в окровавленной улыбке Тани и Кати, постепенно сменяющей ужас на гнев, довольно быстро разъяснил суть происходящего.
- Вы что, совсем из ума выжили! – воскликнул Виктор. – Не ожидал. Тем более от тебя.
- Идиоты!!! – наконец, обрела голос Катя.
Комната постепенно наполнялась народом. И пока одни осуждали столь жестокий розыгрыш, некоторые жалели, что сами не стали объектом этой шутки.
- Я бы повелась, – мечтательно возразила остальным Даша. – Нет, ну правда. Сами посудите: загадочный жуткий дом, слетевшая с катушек Баранова. Это же какие воспоминания потом будут!
- Ужасные, – покачала головой Света. – Неужели подобное может быть лучше обычной, пусть и довольно унылой жизни?
- Да, особенно, если это всего лишь веселый розыгрыш, – поддержала задумку любимого Даша.
- Веселый?! – пытаясь сдержаться, чтобы не вцепиться кому-нибудь в волосы, воскликнула Катя. – Вы вообще хоть видели, что сделали с Барановой?
- Что сделали? – поинтересовалась Вика с чрезмерным для подобной ситуации воодушевлением.
- Зацени! – Сергей протянул подруге камеру.
- Ты еще и снимал?! – Катя окончательно побелела.
- Это уже за гранью грани, – осуждающе произнесла Света, присоединяясь к остальным. – Павел, не заслоняй обзор.
- Чем я заслужила?.. – чуть не заплакала Катя, но объятия Вероники все же успели оказать дружескую поддержку.
- Это мы Ирку разыгрывали, – попытался оправдаться Сергей. – А потом… Я думал, первой Даша прибежит. Наша же комната ближайшая. Но, видно, моя бесценная уже успела смыть боевой раскрас. И сборы вышли несколько…
- Я душ принимала, придурок! – возразила Даша. Но свежий макияж свидетельствовал в пользу утверждения Сергея.
- Без меня?! – наигранно обиделся Сергей.
- И даже без меня?! – одновременно присоединились к восклицанию друга Олег и Павел.
Женская половина закатила глаза. И даже Катя начала сменять гнев если не на милость, то хотя бы на принятие происходящего. Понимая, что некоторых уже не исправишь, она просто зашагала к выходу.
 
- Полагаю, никто больше не хочет помочь Ире? – скорее констатировала, нежели вопросила, Катя.
- Почему? Мы с радостью… – Павел сделал шаг в направлении Кати.
- Даже не смей! Или запущу первым попавшимся предметом. Если есть желающие успокоить подругу, а не поглазеть, тогда – милости прошу.